О книге Хабермаса Юргена. Расколотый Запад. М., 2008, тираж 3000, 190 c.

1. Хабермас считает, что Запад расколола не угроза международного терроризма, а политика нынешнего правительства США, игнорирующая международное право, ставящее ООН на грань кризиса и разрывающая связь с Европой. Вот, оказывается, что имеет в виду немецкий философ. Его книга пронизана антиамериканизмом. В результате американской политики разделились взгляды на мир, снизилась общая воля человечества к величественным усилиям народов достичь состояния цивилизованности. Но разве этот раскол не захватил Европу? Разве секрет, что многие европейские страны строили свою политику с оглядкой на США. Так что расколотость Запада – вовсе не региональная проблема.
2. В книге показано, что пророческие учения, возникавшие в период «осевого времени», были вплоть до наступления эпохи модерна мировыми религиями. «Универсализм» империй древности, периферия которых, если смотреть из центра, терялась в бесконечности, создал мировым религиям, с их исключительной претензией на общезначимость, адекватный фон.
3. Сегодня приходится иметь дело с утратой всеохватывающей перспективы мира. В результате сложные жизненные отношения в плюралистическом обществе нормативно можно соединить только со строгим универсализмом равного внимания и уважения к каждому – будь то католик или протестант, мусульманин или еврей, индуист или буддист, верующий или атеист. Книга Хабермаса убеждает в том, что всякая идентичность, будучи значимой и необходимой, чревата коварством. Поэтому постоянная коррекция самоотождествления оказывается важнейшей задачей философии и политики.

С.В. Кортунов. Национальная и международная безопасность. Концептуальные основы. Издательский дом ГУ–ВШЭ. Москва, 2007.

1. Автор совершенно справедливо исходит из того, что безопасность, будь то безопасность одного государства, группы государств или глобальная безопасность, – понятие сугубо прикладное. Теоретические подходы к ее обоснованию и содержанию нужны и важны именно потому, что они должны послужить фундаментальной основой для практической деятельности государства, регионального или мирового сообщества, и к тому же деятельности, что особо хочется подчеркнуть, ориентированной на XXI век. Именно в таком ракурсе автор труда рассматривает основы безопасности.
2. В целом представляемый на суд читателей труд оставляет хорошее впечатление. Он лаконичен, логичен и – что не маловажно – изложен простым и понятным каждому языком. В нем в основном учтены те изменения, которые произошли в стране и в мире в последние годы ХХ и начале XXI века. Он наверняка будет полезен и интересен и широкому кругу читателей, и специалистам, профессионально занимающимся проблемами безопасности, и студентам ВУЗов, готовящимся вступить на эту стезю.

Маммадов Ильгар, Мусаев Тофик. Армяно-азербайджанский конфликт. История, право, посредничество. 2-е издание. Тула, 2007, тираж 1300, 192 с.

1. Нельзя не согласиться с авторами, что армяно-азербайджанский конфликт стал по своим последствиям одним из самых жестоких и затяжных конфликтов конца XX – начала XXI века. Как завершить это мучительное противостояние? Какова правда каждой и сторон и в чем безоговорочная истина? История кровоточит… Оккупирована часть территории Азербайджанской Республики, число убитых и раненых превышает десятки тысяч, более миллиона беженцев, огромное число людей пропало без вести.
2. Рецензируемая книга основана на огромном историческом материале. В ней приводятся конкретные факты, позволяющие показать истоки проблемы, связанной с Карабахом. Вывод авторов таков: Карабах никогда не входил в состав армянского государства и не мог входить, поскольку армянское государство было образовано и существовало вне пределов Южного Кавказа.

Читатель этого номера будет, несомненно, знать о войне в Южной Осетии больше, чем знаем мы о ней сегодня. Сейчас же, когда я пишу эти заметки, все внимание сосредоточилось на проблеме быстрейшего вывода российских войск с территории Грузии, а в более широком контексте - на реализации подписанного всеми сторонами договора.
Военный конфликт завязал еще один непростой узел мировой политики, а мир реально перестает быть однополярным, считают многие политологи. И с этим нельзя не согласиться. Но такой вывод требует и более основательного осмысления возникшей ситуации, не преувеличивая, но и не преуменьшая ее сложности. Пока же, при динамично развивающейся обстановке, явно недостаточно объективной информации.
В номере публикуется статья Андрея Суздальцева «Российско-грузинский кризис (январь-август 2008г.), дающая, на мой взгляд, достаточно полное представление о том, как складывались отношения между нашими странами в предшествующие конфликту месяцы и как развивался кризис, приведший к военному столкновению.
Я же остановлюсь лишь на некоторых вопросах, возникших при первичном анализе ситуации...

1. России предстоит вырваться в лидеры социально-экономического и интеллектуального прогресса. Амбициозные проекты, сформулированные двумя руководителями государства, должны быть подкреплены и обеспечены мерами организационного, финансового, информационно-пропагандистского и иного характера
2. В построении современного «русского мира» важная роль принадлежит диаспорам соотечественников, разбросанным по всему свету. Координация, а тем более - объединение усилий метрополии и зарубежных сообществ, позволит придать русскому миру новую жизненную энергию. Со стороны русского зарубежья, особенно его европейского и американского ареалов, Россия могла бы получать капиталы в виде инвестиций и инновационных разработок, а также лоббирование российских интересов за рубежом, в том числе ослабляя политическое давление НАТО на РФ.
3. Русский мир – путь к объединению людей, к обновлению российской идентичности. В этом обновлении мы что-то теряем и что-то находим. Большая открытость и раскрепощенность перед внешним миром вместо замкнутости, рост предприимчивости, повышение в рейтинге национальных ценностей таких качеств, как материальный успех и индивидуальные свободы, опора на собственные силы и постепенное вытеснение патерналистских ожиданий – эти и другие новые грани идентичности и ментальности содействуют быстрому вовлечению россиян и страны в глобализирующийся мир.
4. Среди цивилизаций, государств и народов русский мир, хочется надеяться, не затеряется и будет в состоянии занять лидирующие позиции на новом витке цивилизационного развития человечества. Но зависеть это будет, прежде всего, от успехов России как ядра Русского мира, от укрепления ее положения, действительно отвечающего первой строчке нашего национального гимна.

1. Авторы доклада по непонятной причине обходят вниманием тот опыт реального развития реальной демократии, который возник в результате участия действующего президента Путина в парламентских выборах в качестве лидера одной из политических партий. Ведь на самом деле этот опыт интересен тем, что сам по себе является робким, но все же шагом в сторону премьерско-президентской модели. Понятно, что этот опыт противоречит исходной установке авторов доклада, их идее, что сильная власть в России должна быть президентской, но, тем не менее, и с теоретической, и с практической точки зрения нельзя исключать, что соединение морального лидера нации с премьерской властью может превратиться в политическую практику.
2. Верно утверждение авторов доклада, что «россияне ориентируются на Европу как цивилизационную модель (в том числе – в организации политической жизни). Но из этого следует, что россияне и, прежде всего, молодые, активные, талантливые россияне, оценивают достоинство, качество своей страны в зависимости от качества, развитости нашей политической жизни. В приватной беседе один из наиболее активных участников дискуссии из зала сказал мне, что среди его друзей после нашего выборного цикла 2007 – 2008 годов увеличилось количество тех, кто хочет выехать из страны.
3. Как следует из сформулированных выше долгосрочных целей модернизации, именно президентская власть и только она одна может задать вектор вовлечения в трансформационные процессы более широких слоев общества (в первую очередь – среднего класса), сместить акценты в экономической модели на инновационные отрасли, создать стимулы для предпринимательской активности.

1. США, как всегда, попали в ловушку авторитаризма – сменить зарвавшегося и авантюристичного лидера, в настоящее время обвиняемого в военных преступлениях, оказалось невозможно. Авторитаризм не терпит политических конкурентов, и политическое поле Грузии оказалось «зачищенным» не только для Москвы, но и для Вашингтона. Используя аналогии с авторитарными режимами на постсоветском пространстве и отмечая определенный авторитарный тренд в политике М. Саакашвили, можно сделать осторожный вывод, что если президенту Грузии удастся сохранить за собой поддержку Вашингтона, то его власти на пока ничего не угрожает.
2. Завершение боевых действий в Южной Осетии является определенным рубежом не только в российско-грузинских отношениях, но и в создании новой геополитической реальности на постсоветском пространстве. Уже с начала 2000-х годов постепенное восстановление политико-экономической мощи России объективно и все интенсивней влияло на структуру взаимоотношений, сложившихся в 90-е годы на просторах СНГ и в Прибалтике при непосредственном участии США, ЕС и НАТО.
3. Военно-стратегического значения Грузия для современной России не имеет. Россия не ждет полномасштабной агрессии со стороны Закавказья. Возможности оказания через Грузию поддержки сепаратистам на Северном Кавказе ограничены, но существуют, так что проблема безопасности наших южных рубежей продолжительное время будет оставаться актуальной, но не в той степени, чтобы России брать на себя некие политические и экономические обязательства в отношении Тбилиси. Бессмысленна и оккупация, которая автоматически возложит на Россию за благосостояние населения Грузии.
4. Востребованность антироссийской политики в Закавказье, где Запад последовательно занят конструированием альтернативного России южно-кавказского энергетического транзитного «коридора», до определенного этапа обеспечит сохранение за М. Саакашвили роли «союзника» Вашингтона после поражения в Южной Осетии.

1. «Война цивилизаций» в корне противоречит интересам правящих элит всех без исключения развивающихся стран. Они не только не могут и не хотят порвать с Западом - напротив, они заинтересованы в том, чтобы как можно лучше и выгоднее вписаться в мировую капиталистическую экономику, тон которой задает Запад. Правящие классы Третьего Мира давно забыли об идеях «альтернативного развития», будь это «национальный социализм» насеровского образца, «третий путь» Каддафи или «благословенная исламская экономика» имама Хомейни. Они сознают, что воинствующий «исламизм» может ввергнуть их страны в пропасть изоляции и полного развала.
2. «Третья ступень ракеты» антиколониальной борьбы - это миф. Но миф чрезвычайно опасный, угрожающий стабильности в сегодняшнем мире в большей мере, чем что-либо еще. Глобализация дала в руки исламистских экстремистов такие рычаги дестабилизации и создания взрывоопасных ситуаций, какие и не снились террористам, нигилистам и анархистам прежних времен. Исламистский террор, провоцируя свои жертвы на ответные силовые действия, способен ударить чудовищным бумерангом по самому мусульманскому миру. Он может породить катастрофические последствия и в тех частях планеты, которые не вовлечены в усиливающееся сейчас противоборство мусульманского экстремизма и американского супердержавного унилатерализма.
3. Драматические насильственные акции, разжигание ненависти, нетерпимость и непримиримость, призывы к беспощадной борьбе с врагами веры - все это может только нанести урон естественному процессу приспособления традиционных ценностей Востока к реалиям современного мира, далеко ушедшего вперед от времен застойного и склеротического религиозного догматизма. Здесь действует не ракета, ошеломляющая воображение, а упорный будничный труд, вдохновляемый идеей сотрудничества и взаимообогащения цивилизаций - идеей, отвергающей цивилизационные столкновения и «битву несовместимых миров».

1. В экспертно-академической среде превалирует точка зрения, что угроза международного терроризма актуальна, главным образом, для стран Ближнего и Среднего Востока. Вместе с тем, в последние годы эта проблема играет все более заметную роль в приоритетах государств и других регионов, в частности, Юго-Восточной Азии (ЮВА)*, а также Ассоциации стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН).
2. После финансового кризиса 1997-1998 гг. масштабы российско-асеановского сотрудничества заметно сократились – стороны были замкнуты на решении внутренних проблем. Его некоторая активизация произошла лишь в первые годы XXI века. Так, руководители АСЕАН и РФ приняли несколько документов (2003-2004 гг.), в которых речь шла о готовности расширить контакты, главным образом, по линии сотрудничества в противодействии международному терроризму. Одновременно Россия присоединилась к Договору о дружбе и сотрудничестве АСЕАН.
3. В последние годы в отношениях АСЕАН и России наблюдается определенный прогресс. Растет число визитов высокопоставленных лиц, налаживается инфраструктура политического диалога, укрепляются связи между бизнес-сообществами, создаются механизмы расширения гуманитарных контактов, совершенствуется их договорно-правовая база. В частности, в 2007 г. был учрежден Финансовый фонд диалогового партнерства, создан учебный центр Россия – АСЕАН, проведена работа по определению приоритетных проектов сотрудничества.
4. Таким образом, несмотря на мажорную тональность заявлений официальных лиц и совместных деклараций России и АСЕАН, в настоящее время состояние их взаимодействия в предупреждении актов терроризма в Южно-Китайском море едва ли можно назвать динамичным и эффективным. А его оптимизация будет, по всей видимости, сопряжена с серьезными трудностями.

1. В среднесрочной перспективе хозяйственные риски, даже несмотря на относительно неплохие отчеты правительства Ирака о достижениях в фискальной и финансовой сферах, подвержены значительному влиянию политических факторов. Представляется, что для отечественных инвесторов главным ориентиром улучшения экономической ситуации в стране должны быть планы правительства Ирака по запуску масштабной инвестиционной программы по восстановлению хозяйства. Пока эти планы в силу крайне сложной военно-политической ситуации и наличия высоких рисков в сфере безопасности отложены.
2. Инвестиционный климат в Ираке характеризуется как крайне неблагоприятный. Общая ситуация в стране отличается высоким уровнем непредсказуемости в краткосрочной перспективе. Определяющее влияние на дальнейшее развитие обстановки будут оказывать факторы, связанные с борьбой иностранных держав за сферы влияния, и военно-политические обстоятельства, имеющие отношение к внутрииракским процессам, которые пока ведут к расколу и фрагментации иракского общества на разрозненные группировки, действующие на основе узких этнических и конфессиональных интересов.
3. В условиях политико-правового вакуума экономика Ирака полностью оказалась заложником гражданской междоусобицы. Хотя этому пребывающему длительное время в перманентном кризисе ближневосточному нефтяному Эльдорадо, за «черным золотом» которого охотятся энергетические «тяжеловесы» из разных государств, вряд ли могут угрожать какие-либо новые потрясения. Ведь еще до американо-британской оккупации экономика Ирака испытывала огромные сложности в связи с продолжительными жесткими санкционными мерами.