скачать номер целиком 

     Ханс-Ульрих Зайдт (Германия). РАСПАД ГОСУДАРСТВ: АНАЛИЗ СИТУАЦИИ И ОПРЕДЕЛЕНИЕ НОВОГО КУРСА.
     Автор, сотрудник МИДа Германии, доктор философских наук и почетный доктор юридических наук, рассматривает в своей статье одну из крупнейших проблем современности – деградацию государственности и распад государств. Толчок происходящему по всему миру процессу распада государств был дан из Европы - ГДР, Югославия, ЧССР, СССР. Распад их связан с роспуском системы государств, возникшей несколько десятилетий назад на переломном этапе истории. Аналогичные процессы наблюдаются в Африке и других районах мира. На Ближнем Востоке распад государств и сложившейся системы государственности находится в прямой связи. Оккупация США Месопотамии весной 2003 года покончила с просуществовавшей десятилетия системой ближневосточных государств. Эта система, Pax Britannica, возникшая на обломках Османской империи, была создана Великобританией для обеспечения ее великодержавных позиций. Сегодня Вашингтон намерен перестроить этот регион в соответствии со своими интересами. Захват Ирака и временное прекращение иракской государственности стали решающими шагами на пути к ликвидации обязательных до сих пор международно-правовых норм.
     Вместе с тем автор подчеркивает, что было бы неверным устанавливать монокаузальную связь между распадом государств и коллапсом устаревших международных систем. Существует много других факторов, способствующих этим процессам. Один из основных – дестабилизирующие идеологии, в частности исламский экстремизм. После 11 сентября 2001 г. западная общественность признала исламский экстремизм активным движением, готовым к применению силы и представляющим опаснейшую угрозу для существующей на данный момент системы международных отношений.
     Но исламским экстремизмом дело не ограничивается. Автор утверждает, что даже «проникнутое пафосом просвещения и свободолюбия американское светское учение о естественном праве не свободно от чуждых государству, даже враждебных ему тенденций». Не чужды подобные идеи и континентальной Европе, причем их можно проследить начиная с XVII века. При этом теории «глобального гражданского общества» сами нередко основаны на позициях, которые дают основание для упреков в идеологии.
     Автор ставит три вопроса, имеющих сегодня определяющее практическое значение. Во-первых, не является ли фикцией закрепленное в Уставе ООН принципиальное положение о том, что правовое сообщество суверенных государств может пресечь происходящий по всему миру развал государств? Во-вторых, могут ли и должны ли отдельные государства осуществлять вмешательство как сила, восстанавливающая порядок? В-третьих, желательно ли и возможно ли в любом случае в качестве стратегической цели ставить восстановление разрушенного государственного образования (строительство государства)?
     Сопоставляя далее положения Устава ООН с действительностью, автор приходит к заключению, что опыт последних десятилетий подорвал надежду на такое мировое устройство, при котором обеспечение мира должно основываться на силе права, а не праве сильного. Анализируя случаи, когда ООН оказалась не в состоянии предотвратить массовую резню и дестабилизацию обстановки в зонах конфликтов, автор приходит к выводу, что «в XXI веке право и порядок зависят не столько от ООН, сколько от тех держав, которые после окончания холодной войны не растратили свой военный потенциал, а также политическую готовность к действиям. Обеспечить защиту зон относительной стабильности на обломках разрушенной государственности в настоящее время способна политическая воля отдельных государств к созидательным действиям по обеспечению порядка, а не солидарность де-юре равноправных государств».
     Однако даже такая сверхдержава, как США, тем более региональные державы, вряд ли могут предотвратить распад государств, считает автор. Принятая в сентябре 2002 года новая «Стратегия национальной безопасности США» демонстративно отвергла прежний многосторонний подход ООН к урегулированию кризисов как «неэффективный». Но военное вмешательство не предотвратит гражданский хаос, если сразу после интервенции не задействуются все имеющиеся инструменты с целью прекращения процесса распада государства. Стабилизация находящихся в процессе распада государств – комплексная задача. Именно так подходит к ней правительство ФРГ. Вместе с тем, считает автор, все более остро встает вопрос: целесообразно ли перекачивание ресурсов в такие разваливающиеся государства, восстановление которых не ожидается (например, Афганистан, Конго). При принятии таких решений необходимо во главу угла ставить соотношение «издержки – выгода».
     Автор рассматривает также вопрос обеспечения безопасности в отсутствие государственности. Он считает, что сегодня в разваливающихся государствах на смену монополии физического принуждения (по Максу Веберу, это существенный признак государства) приходят «олигополии насилия», создаваемые негосударственными организациями и личностями. Они и заполняют вакуум власти в этих странах. Поэтому в распадающихся государствах необходимо учитывать фактически сложившуюся расстановку сил.
     В заключение статьи автор делает вывод, что не всегда восстановление государственной монополии на насилие является лучшим средством. Сегодня во многих случаях приходится отказываться от традиционных представлений о миропорядке и подумать об алтьтернативах.

     Феликс Станевский. ОБ СНГ БЕЗ ИЛЛЮЗИЙ.
     Автор, известный российский дипломат, в 1996 - 2000 годах посол Российской Федерации в Грузии, долгое время занимавшийся проблемами СНГ, прав человека, разоруженческими, хорошо знает реальную ситуацию в СНГ и отношение США и других западных стран к тем процессам, которые происходят на постсоветском пространстве. В своей статье он критически оценивает историю создания СНГ, объективно анализирует нынешнее состояние Содружества и рассуждает о перспективах этой организации. Прежде всего отмечается тот факт, что СНГ для внешнего мира фактически не существует, да и сами его члены не видят себя общностью. Причины этой разобщенности он видит во взаимной враждебности национализмов, аллергии политических элит стран СНГ на любой реальный объединительный процесс и «незаинтересованности» (по мягкому выражению автора) Запада в воссоздании какого бы то ни было союза вокруг России. А первопричиной явилось то, что трое участников встречи в Беловежской Пуще 1991 года сами не представляли, что они создают на месте СССР. Их главной задачей было покончить с СССР, о будущем СНГ они не думали.
     СНГ сегодня, утверждает автор, не может быть серьезным инструментом российской внешней политики, ибо оно бессильно, его идею нельзя принимать за реальность, так как это приводит для РФ к пустой трате сил и расходованию средств. Тем не менее, автор убежден, что СНГ не следует «валить с ног», хотя бы по той причине, что Содружество поддерживает на плаву идею взаимной необходимости и объективной взаимозависимости государств-участников, а значит – идею их возможной интеграции на новой основе. Но пока, заключает автор, необходимо признать, что ослабленная Россия не обладает теми рычагами воздействия, которые позволили бы сформировать действительное содружество государств.
     Далее автор анализирует модели поведения в СНГ некоторых его членов.
     В частности, рассматривая поведение Украины – самой «приоритетной» для России страны СНГ, – он показывает, что украинская правящая элита, ее президенты Л. Кравчук и Л. Кучма не просто взяли курс на интеграцию в Евросоюз и евроатлантические структуры (против чего, собственно, у России нет и не может быть особых возражений). Они стремятся увязать этот курс с представлением России в глазах Запада как антипода этим структурам. Совместное сближение с евроструктурами Украины и России (что значительно облегчало бы задачу европейской интеграции) даже в теории не рассматривалась Киевом, подчеркивает автор. Более того, в рамках СНГ Украина возглавила страны, активно выступающие против интеграционных процессов на пространстве бывшего СССР. Тот же ГУУАМ самим фактом своего существования выхолащивает идею СНГ.
     Другой пример – Грузия. Ее президент, показывает автор на ряде примеров, делает ставку на противостояние между Россией и США, Россией и Западом, преднамеренно пытаясь представить Россию как силу, враждебную Западу. Как сам Шеварднадзе, так и другие грузинские руководители стараются сознательно осложнить по возможности отношения между Россией и западными странами. По их логике, чем напряженнее отношения между Западом и РФ, тем Грузия будет необходимее Западу.
     Оценивая создание на пространстве СНГ других организаций (ЕврАзЭС, ОДКБ и др.), автор считает, что создание таких «клубов по интересам» свидетельствует о том, что СНГ не обеспечивает защиту этих интересов. Причем это касается и экономических, и внешнеполитических, и военно-политических вопросов.
     Автор показывает также те факторы, которые привели к тому, что нынешние государства СНГ ориентируются в большей степени на Запад. Он, например, не связывает появление американских группировок в некоторых странах СНГ с проведением афганской операции США. Путь США в Центральную Азию и другие районы бывшего СССР был открыт для США со времени распада СССР. Согласие Москвы на размещение американских военных группировок в Центральной Азии – не более чем иллюзия. Москва была не в состоянии предотвратить его, в лучшем случае – притормозить процесс. Другая сложившаяся иллюзия – убеждение в том, что постсоветское пространство якобы не интересует западные страны. На ряде примеров автор показывает, что это далеко не так.
     Отдельная тема, поднимаемая автором, - информационная политика Запада в отношении СНГ. По его мнению (и он убедительно показывает это на примерах), Россия чаще всего проигрывает информационные бои, поднимаемые против нее.
     «Самоидентификация любой страны СНГ понимается националистами как независимость от России, - отмечает автор. – Напротив, ряд стран СНГ отличает стремление добиться покровительства США и западноевропейских стран, неизбежно предполагающее зависимость от них». Отсюда – усиление антироссийской риторики в их политической практике.
     В заключение автор делает еще несколько важных выводов, касающихся политики России в отношении СНГ. Во-первых, возможности России на постсоветском пространстве весьма существенны – в экономике, в сфере науки и культуры, но более всего они связаны с пророссийскими настроениями населения стран СНГ. Во-вторых, Россия более любой западной страны заинтересована в максимально широкой защите прав человека в СНГ. В-третьих, не отрицая важности экономической интеграции, он ставит под сомнение нынешний курс на приоритетность этого направления. «В условиях политического противоборства, резких расхождений во внешней ориентации между элитами потерпят крах любые устремления к экономическому объединению», убежден автор. У России в обозримом будущем нет шансов преодолеть экономическую мощь США или Евросоюза. «Препятствия к созданию Содружества лежат преимущественно в политической области», их и нужно устранять в первую очередь.
     «Здравые оценки нелегкой ситуации сродни пессимизму. Но нас поддержит не только надежда… Опора России – тот оптимизм действий, который непременно должен следовать за пессимистическим анализом», – заключает автор свою статью.

     Сергей Кортунов. КАЛИНИНГРАД: МЕГАПРОЕКТ ДЛЯ БОЛЬШОЙ ЕВРОПЫ.
     В статье исполнительного директора Комитета стратегического партнерства С.Кортунова анализируется проблема Калининградской области в контексте партнерства между Россией и Евросоюзом. При этом автор основной упор делает не на транзитном вопросе, который, по его мнению, является во многом техническим, а на роли и месте Калининградской области в процессе интеграции России в общеевропейское пространство, которая заявлена в качестве совместной важнейшей цели и России и Евросоюза.
     Настаивая на том, что урегулирование калининградской проблемы не может носить одностороннего характера – быть исключительно «российским» или «европейским», С.К. формулирует основные положения международной стратегии, предполагающей гармонизацию трех групп интересов – общефедеральных, региональных и общеевропейских.
     Рассматривая различные аспекты формирования Большой Европы с участием России и, в частности, создания на континенте единого политического, экономического и правового пространства, автор выдвигает в качестве стратегического решения калининградской проблемы комплексный и транснациональный проект строительства на территории области Выставочно-делового комплекса «Евро-ЭКСПО» площадью до 120 гектаров. Такой комплекс стал бы своего рода витриной российских регионов в Европе, позволил бы привлечь в область крупные отечественные и зарубежные инвестиции, сделать Калининград соединительным звеном в интеграционном сближении России и ЕС. Для реализации этого проекта создан Комитет стратегического партнерства под председательством губернатора Орловской области Е.С.Строева.

     Лев Никифоров. НОВОЕ ГОСУДАРСТВО ЮЖНЫХ СЛАВЯН (К образованию государственного сообщества «Сербия и Черногория»).
     Автор, известный российский дипломат, многие годы занимавшийся изучением югославской проблематики и работавший на этом направлении, в своей новой статье описывает основные этапы и анализирует исторические, политические и экономические предпосылки появления на карте Европы нового государственного сообщества «Сербия и Черногория». Показаны основные вехи создания и распада Югославии. Подробно, с анализом основных союзных документов конституционного характера, рассмотрены попытки Сербии и Черногории, объединившихся после распада СФРЮ в единое государство – Союзную Республику Югославию, найти пути урегулирования межреспубликанских отношений и создать условия для развития сотрудничества между ними. Автор подчеркивает, что в урегулировании отношений между двумя этими республиками бывшей СФРЮ свою роль сыграли заинтересованные в этом западные страны, прежде всего Евросоюз. Причина, считает автор, кроется в особом геостратегическом положении этих республик, в силу чего урегулирование отношений между ними, внутренняя консолидация объединяющего их государственного образования являются ключевыми условиями стабильности положения на Балканах. Образование сообщества Сербии и Черногории в ЕС расценивается как большой успех западноевропейской дипломатии.
     Вместе с тем автор показывает те практические трудности, с которыми столкнулась реализация Соглашения о принципах отношений между Сербией и Черногорией от 14 марта 2002 года. Рассмотрен вопрос о разработке и принятии Конституционной хартии нового государственного образования, возникшие при этом проблемы, основные этапы и движущие силы политической борьбы в этом процессе. В статье также изложены и проанализированы конституционные основы нового государственного сообщества.
     В заключение автор делает выводы о том, что новое сообщество, которое появилось лишь благодаря заинтересованности Запада, является в большей степени конфедеративным. Дальнейшее его развитие будет происходить фактически под патронажем Евросоюза. Но ведет ли образование сообщества к усилению стабильности на Балканах? Однозначный положительный ответ на этот вопрос, считает автор, пока дать нельзя. Нельзя также с достаточной степенью уверенности говорить о перспективах нового государственного образования на Балканах – хотя бы потому, что остались открытыми многие важные вопросы его существования и функционирования, сохраняются сепаратистские настроения в Черногории, активизируются националистические силы в Сербии, выступающие за ее самостоятельность. Так что уверенно говорить о том, что процесс распада некогда единого государства остановлен, пока еще рано, заключает автор.

     Алексей Денисов. ПЕРСПЕКТИВНЫЙ ПАРТНЕР. Новые реалии в политике Саудовской Аравии.
     Заместитель директора Института стратегических оценок и анализа, обращаясь к вопросу о том, насколько близка развязка «ближневосточного узла», каковы шансы ООН, Евросоюза, США и России преуспеть в претворении в жизнь плана «Дорожная карта», напоминает о ранее выдвигавшихся мирных инициативах такого рода, в частности, о мирных предложениях для Ближнего Востока, которые были не столь давно выдвинуты Королевством Саудовская Аравия и в значительной мере сохраняют свое значение.
     В предельно сжатом виде в саудовской инициативе речь шла о реализации известной формулы «Мир в обмен на территории» при максимально возможном, в представлении авторов нового мирного плана, учете интересов конфликтующих сторон.
     Объективное сравнение содержания саудовских предложений и плана «Дорожная карта» явно в пользу последнего как более реалистичного и перспективного. Тем не менее, «Дорожная карта» по сути ни в чем не расходится с направленностью одобренной арабскими лидерами саудовской программы мирного урегулирования, и король Саудовской Аравии не замедлил выступить в поддержку «Дорожной карты».
     Как считает автор, важнее другое: Саудовская Аравия остается весьма влиятельной силой в регионе, важным участником мирного процесса и от ее позиции, во многом сейчас изменившейся, зависит успех ближневосточного урегулирования.
Саудовские руководители, утверждает автор, готовы предпринять усилия для устранения препятствий к достижению прогресса в реализации «Дорожной карты» . Их последние – давшиеся, надо полагать, очень непросто - практические шаги в этом направлении, в том числе крупномасштабные полицейские акции по разгрому баз террористов на территории королевства и аресту самих террористов, достаточно убедительно свидетельствуют о решимости доказать необоснованность причисления нынешней Саудовской Аравии к списку стран-пособников международного терроризма.
     Важность всего этого для России А.Денисов видит еще и в создании предпосылок для того, чтобы постараться снять достаточно обоснованно существующие сомнения и подозрения насчет исходящей из Саудовской Аравии финансовой и моральной поддержки чеченского сепаратизма. Это было бы вполне в русле нынешних антитеррористических мер, принимаемых Эр-Риядом.
     Значительная часть статьи посвящена перспективам двустороннего сотрудничества между Россией и Саудовской Аравией. Объективные предпосылки для такого сотрудничества налицо: идет ли речь о явно целесообразном согласовании политики двух главных стран-производителей нефти на мировом нефтяном рынке для сохранения контроля над ценами, о важном для российской экономики колоссальном инвестиционном потенциале Саудовской Аравии или же о заявленных ею, в свою очередь, потребностях в приобретении технологий нефте- и газодобычи и помощи специалистов.
     Реализация перспектив, заключает автор, будет зависеть от политической воли руководства Москвы и Эр-Рияда, а также от активности и предприимчивости российского и саудовского бизнеса.

     Айдын Гаджиев (Азербайджан). ПОЛИТИЧЕСКИЕ МОТИВАЦИИ ИНТЕГРАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ АЗЕРБАЙДЖАНА.
     Доктор исторических наук А. Гаджиев в своей статье исходит из того, что социально-экономическое развитие государств, образовавшихся на территории бывшего СССР, возможно лишь путем реинтеграции. Однако этому, на его взгляд, мешают ряд обстоятельств: опасения утечки природных богатств в случае открытия границ, различия в целом ряде социально-экономических показателей, политические и финансовые интересы правящих элит и т. п.
     Азербайджан не является исключением. Интерес к нему со стороны иностранных инвесторов определяется в основном сырьевыми запасами страны. Этот фактор приводит к совпадению геополитических интересов США и финансовых интересов правящей элиты. Автор показывает это на примере ряда проектов по транспортировке сырья Азербайджана на мировые рынки (нефтепровод Баку – Джейхан, газопровод Баку – Эрзерум). Так, выбор маршрута Баку – Джейхан имеет явную политическую окраску и направлен на укрепление финансово-экономического влияния США в ущерб интересам России. Это, в частности, доказывают наметившиеся сложности с инвестированием проекта.
     Перспектива регенерации индустриально-промышленного комплекса Азербайджана, созданного во времена СССР, путем его реинтеграции в рамках бывшего геополитического пространства сегодня является весьма призрачной, признает автор. Одна из главных причин – сращивание финансовых интересов правящей элиты с политическими интересами Запада. Производственные силы Азербайджана, формировавшиеся десятками лет, за последние годы подверглись абсолютному распаду. Но правящая элита удовлетворена статусом страны как топливно-транспортного придатка Запада и не заинтересована в развитии квалифицированных производительных сил. Этот процесс не отвечает интересам ни Запада, ни правящей элиты, поскольку непременно приведет к размыванию регионально-трайбовой основы системы управления республикой. Кроме всего, адаптация передовых технологий развитых стран к производственно-техническим условиям Азербайджана потребует колоссальных капиталовложений, а главное – не гарантирует элите быстрых масштабных дивидендов, которые обеспечивает распродажа природного богатства страны. Автор обосновывает этот свой вывод статистическими данными и фактами (коррупция, рост теневой экономики и др.).
     Подобная картина характерна для всего постсоветского пространства. Происходит структурная деформация промышленности государств СНГ в сторону чрезмерного развития ресурсопроизводящих отраслей.
     Автор подчеркивает, что дезинтеграционная политика в отношениях Азербайджана с бывшими союзными республиками, в первую очередь с Россией, поддерживаемая из-за океана, серьезно сказывается и на военно-политической сфере. Под этим углом зрения он рассматривает отказ Азербайджана от участия в Организации Договора о коллективной безопасности. Членство в этой организации, по его мнению, способствовало бы разрешению конфликта с Арменией. В то же время гипотетическая военно-политическая интеграция с Западом отнюдь не гарантирует Азербайджану решения всех политических проблем, в том числе проблемы Нагорного Карабаха. Критически относится автор к курсу на вступление Азербайджана в НАТО, а также к членству в ГУУАМ. Преимущества для Азербайджана от вступления в ЕврАзЭС, доказывает автор, могли бы быть намного более ощутимы.
     Автономное вхождение Азербайджана в мировой рынок, заключает автор, может принести временные преимущества в силу наличия у страны топливно-энергетических и других ресурсов. Но впоследствии это приведет к глубокой зависимости страны от конъюнктуры мирового рынка и иностранных инвестиций, будет угрожать экономической безопасности и стабильному экономическому развитию всей страны. Но избран именно этот путь. Он продиктован, с одной стороны, активной политической и финансово-экономической экспансией США на территории Южного Кавказа и с другой – финансовыми интересами правящей элиты.

     Игорь Измоденов. РОССИЯ И АЗЕРБАЙДЖАН В XXI ВЕКЕ. О НЕКОТОРЫХ ПРОБЛЕМАХ РОССИЙСКО-АЗЕРБАЙДЖАНСКИХ ОТНОШЕНИЙ.
     В своей статье автор рассматривает наиболее актуальные проблемы российско-азербайджанских отношений в 1991 – 2003 годах. Правительство Народного Фронта Азербайджана (НФА), пришедшее к власти в 1992 г., проводило политику дистанцирования от России, выступало против вхождения Азербайджана в СНГ и за разрыв экономических, политических и др. связей с бывшей метрополией, которая, по мнению лидеров НФА, «эксплуатировала» Азербайджан. Одновременно ставилась цель установить как можно более тесные связи с западными странами, при этом особое внимание уделялось Турции. В Азербайджане росли антироссийские настроения в связи с обвинением Москвы в поддержке Армении в Карабахском конфликте.
     В российском руководстве также была распространена точка зрения о том, что Россия только выиграет, освободившись от тяжелого бремени бывших союзных республик. И хотя в официальных документах МИД РФ всегда подчеркивался приоритет отношений с бывшими советскими республиками, на деле было сделано очень мало для сохранения экономических связей с бывшими республиками Советского Союза. Все это не способствовало становлению добрососедских межгосударственных отношений, отмечает автор.
     С приходом к власти Гейдара Алиева в 1993 г. Азербайджан, казалось бы, кардинально изменил свою внешнеполитическую ориентацию. Новый глава сразу же после его избрания председателем Верховного совета заявил, что «между Азербайджаном и Россией … издавна сложились тесные экономические, культурные и чисто человеческие отношения и их нельзя рвать по живому». 26 сентября 1993 г. Азербайджан стал членом СНГ. В то же время Г. Алиев продолжил тесное сотрудничество с Турцией и предпринял большие усилия для привлечения западных компаний к разработке нефтяных месторождений на шельфе Каспийского моря, заключив в 1994 г. так называемый «контракт века».
     Автор отмечает, что 1994-95 годы можно назвать периодом наиболее напряженных отношений между двумя государствами, чему способствовали дипломатические шаги МИДа по оказанию давления на Азербайджан в связи с подписанием «контракта века», разногласия между Баку и Москвой по поводу статуса Каспийского моря, закрытие российско-азербайджанской границы в связи с войной в Чечне, а также обвинения в адрес Баку в оказании помощи чеченским боевикам.
     3 июля 1997 г. президент Азербайджана в ходе официального визита в Россию подписал Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной безопасности между РФ и АР. Этот договор занимает центральное место в правовой основе российско-азербайджанских отношений, тем не менее, подписание этого договора не было результатом улучшения российско-азербайджанских отношений, и оно не привело к какому-либо улучшению этих отношений.
     Поворотным пунктом в двусторонних отношениях автор считает первый визит Президента РФ В. Путина в Азербайджан в январе 2001 г., во время которого были подписаны такие важные документы как Бакинская декларация, Заявление о принципах сотрудничества на Каспийском море.
Несмотря на наличие целого ряда нерешенных проблем в отношениях между двумя странами, в последние годы, по мнению автора, произошло значительное улучшение российско-азербайджанских отношений. Будущее российско-азербайджанских отношений во многом зависит от того, что будет преобладать во взаимоотношениях двух стран: положительные традиции общения, духовно-культурная общность, сложившаяся за двухвековой период нахождения в составе одного государства, или накопившиеся обиды, предубеждения, появившиеся новые негативные стереотипы.
     Описывая напряженную политическую ситуацию накануне президентских выборов, автор отмечает поддержку, оказываемую Россией семье Алиевых. К сожалению, отмечает автор, в Азербайджане сегодня отсутствует демократическое, гражданское общество.
     Карабахский конфликт, разрешение которого за 9 лет абсолютно не продвинулось, отрицательно сказывается на отношениях между Россией и Азербайджаном, утверждает автор. Без его урегулирования невозможно говорить о мире и безопасности на Кавказе, что является приоритетным направлением политики России в регионе.

     Владимир Комлев. МУРМАН И АРКТИЧЕСКОЕ ОБРАМЛЕНИЕ В XXI ВЕКЕ.
     ЧАвтор, сотрудник Кольского Научного центра Российской Академии наук, предпринял попытку рассмотреть предпосылки социально-экономических условий возможного развития горнопромышленного комплекса (ГПК) Мурманской области. Направления проведенного им анализа: непосредственно ГПК и внешние факторы - макроэкономический, а также нефть и газ шельфа, транспорт, энергетика, ядерная отрасль в региональном контексте.
     Предваряя анализ состояния ГПК, и прежде всего Кольской горно-металлургической компании (ГМК, входит в состав РАО «Российский никель»), В. Комлев указывает на «принципиальную уязвимость» позиций ГПК, поскольку его продукция в полной мере может быть востребована "по цепочке" лишь в условиях комплексной экономики, исповедующей безусловный принцип самообеспеченности и независимости. По мнению автора, тезис об исключительной инвестиционной привлекательности для Запада ГПК области (как и России в целом) в изменившихся социально-политических условиях по большей части не подтвержден жизнью.
     Более внимательно автор рассматривает перспективы, связанные с добычей нефти и газа, в том числе и на шельфе, не случайно в Мурманской области сошлись интересы таких компаний, как «Лукойл», «Газпром», «ЮКОС», «Роснефть», ТНК и др. Будущее региона, утверждает исследователь, во многом будет определяться процессами освоения российских месторождений углеводородного сырья. Предстоит скачок в развитии, обусловленный резким усилением активности нефтегазовых компаний на Европейском Севере, в частности на шельфе Баренцева моря, и смещением в будущем приоритетов в сфере добычи углеводородов на шельфе от Норвегии к России.
     Освоение шельфа и осуществление программы ядерной и радиационной безопасности на Северо-Западе России способны, как считает В.Комлев, вызвать там изменения, по масштабу и интенсивности соизмеримые с произошедшим за последние несколько десятков лет преобразованием Западной Сибири. При этом отечественные нефтегазовые гиганты и сотрудничающие с ними иностранные компании: Total Fina Elf, Conoco, Norsk Hydro, Fortum и др. - вряд ли будут серьезно испытывать потребность в региональных российских партнерах, за исключением судостроительной отрасли Северодвинска.
     Указав, что «даже с появлением нефти и газа гражданская ядерная энергетика в Мурманской области не исчезнет», автор обращает внимание на выполненные научно-исследовательские и проектные работы по обоснованию подземных АЭС различной мощности и назначения, регионального хранилища для долговременной подземной изоляции радиоактивных отходов военных и гражданских ядерных объектов. Он предлагает оценить перспективы территорий влияния "Норильского никеля" (вблизи Заполярного, Никеля, и самого Норильска) для подземной изоляции радиоактивных отходов и не подлежащего переработке по технологическим или политическим причинам отработавшего (облученного) ядерного топлива (ОЯТ).
     Говоря о возможности общими усилиями, в том числе и с участием российских нефтегазовых компаний, создать (и надежно охранять) образцово-показательный объект такого рода, В.Комлев отдает в этом смысле предпочтение Норильску перед архипелагом Новая Земля, замечая, что против использования архипелага в качестве хранилища отходов выступают министры А. Румянцев (Минатом) и С. Иванов (Минобороны), а концепцию использования в этом плане Кольского полуострова поддерживает Президиум Российской Академии наук.
     Горнопромышленный и геологический потенциал Кольского полуострова, говорится в статье, «может подвигнуть Минатом и Минобороны на предложения далеко не областного значения, например, по подземному размещению радиоактивных отходов и отработавшего ядерного топлива, потенциальная цена которых - миллиарды долларов». От таких предложений, считает автор, не нужно отказываться. Он пишет: «Радиоактивные отходы и ОЯТ более живучи, чем многие государства. Основные запасы органического российского топлива находятся на Севере. Почему бы и стратегические запасы ядерного топлива не сохранить на Севере? Тем более, при однозначной тенденции усиления дефицита энергоресурсов вообще».
     Мощностей по выработке электроэнергии в Мурманской области пока в избытке. В конце 2001 г. был дан старт проекту "Кольский энергомост". "Росэнергоатом", энергетическая компания RWE (Германия), Кольская АЭС и администрация Мурманской области подписали соглашение о строительстве высоковольтной линии электропередачи от Кольской АЭС до Финляндии с дальнейшим экспортом электроэнергии в Европу. Вместе с тем отмечается, что грядущее реформирование электроэнергетики на государственном уровне не оставляет надежд на лишнюю и дешевую электроэнергию для региональных потребителей горной отрасли в будущем.
     Перечислив реальные причины, которые не дают благоприятных оснований для устойчивого развития горной отрасли Кольского полуострова в XXI веке неизменно в прежних направлениях, пропорциях и объемах, автор заключает: «При таком сложившемся положении нужны нестандартные решения, многопрофильность, "изворотливость", обязательный учет тенденций развития реальных лидеров будущего (нефтегазовой и ядерной сфер) и компромиссы с ними.
     Уникальный конгломерат фактически сложившейся инфраструктуры, федеральных и мировых интересов относительно Кольского полуострова этому способствует».

     Сергей Фокин. РОССИЙСКО-ГЕРМАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В РАКУРСЕ ЕВРАЗИЙСКОЙ ПОЛИТИКИ МЕЖВОЕННОГО ПЕРИОДА (1919–1941).
     В истории российско-германских отношений в 1919-1941 гг. автор, доцент кафедры внешнеполитической деятельности России Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации, выделяет два периода: отношения в годы Веймарской республики и в период фашистской диктатуры в Германии. Версальский мирный договор налагал на Германию жесткие ограничения, серьезные территориальные уступки и репарации. И Советская Россия, разрушенная после Гражданской войны и интервенции, и Германия, разгромленная державами-победителями (Антантой), находились во внешнеполитической изоляции и были очень заинтересованы в развитии двусторонних отношений, отмечает автор. В 1992 г., во время Генуэзской конференции, между Германией и Советской Россией был подписан Рапалльский договор, по которому стороны возобновляли дипломатические отношения и отказывались от всех финансовых претензий. В 1925 г. был подписан советско-германский экономический договор. Сотрудничество двух стран развивалось не только в экономической, но и в военной сфере, в том числе в таких областях как НИОКР, военное обучение на совместной основе, поставки немецкого оружия и оборудования для советских заводов.
     После прихода в Германии к власти фашистской партии Гитлера программы тайного военного сотрудничества стали сокращаться, и до 1939 г. отношения были прохладными, указывает автор. Сближение между Германией и СССР привело к подписанию 23 августа 1939 г. в Москве советско-германского Договора о ненападении (пакта Молотова-Риббентропа) с секретным приложением. 1 сентября 1939 г. Германия напала на Польшу, 17 сентября уже советские войска вошли в Польшу и 28 сентября Германия и СССР заключают договор о дружбе и границе, Польша таким образом была поделена между двумя странами. Все разворачивалось почти в соответствии с положениями «сценария», разработанного Карлом Хаусхофером в «Континентальном блоке». Однако каждая сторона преследовала свои геополитические интересы. Вожди двух стран разыгрывали опасную «шахматную партию», стараясь при этом перехитрить и обмануть друг друга. После того как Гитлер захвати фактически всю Европу, он решил, что наступил подходящий момент захватить СССР (до захвата Великобритании). План «Барбаросса» предусматривал разгром советских войск, захват Москвы и выход на линию Архангельск – Волга – Астрахань в течение 8-10 недель.