Автор: ИСОА, просмотров: 652656 Источник: "Российская Федерация сегодня" №19 октябрь 2007г.

Кому выгоден "косовский прецедент"?

В ряду не решенных до сегодняшнего дня проблем, порожденных распадом бывшей Югославии, косовская по своей остроте и многозначности занимает особое место. Она ставит мировое сообщество перед весьма непростым и ответственным выбором.

Драматическая дилемма, перед которой оказалось международное сообщество в связи с сепаратистскими требованиями края Косово, населенного преимущественно албанцами и фактически отделившегося от Сербии в результате военного противостояния, выходит далеко за узкие рамки вопроса о территориальной целостности Сербии и положении сербского меньшинства среди недружественно настроенного албанского населения. Речь идет о серьезной угрозе миру и стабильности во всем Балканском регионе и на окружающем европейском пространстве. Более того, вследствие позиции ведущих западных держав, безоговорочно поддерживающих претензии косовских албанцев на полную и безусловную государственную независимость, возникает опасность эрозии основополагающих норм международного права, утверждающих принцип территориальной целостности государств, и создания прецедента, чреватого повсеместным всплеском сепаратистских устремлений. Что же касается значимости вопроса непосредственно для России, то из-за полной противоположности российского и западного подходов к его решению он вырос до едва ли не главной болевой точки наших отношений с НАТО и Евросоюзом, став к тому же реальным аргументом, используемым в связи с известными "замороженными конфликтами" на постсоветском пространстве.

Компромисс пока не найден
Шансы на то, что удастся найти взаимоприемлемое решение, представляются сейчас весьма неопределенными. Продолжает формально действовать резолюция Совета Безопасности ООН № 1244, подтверждающая территориальную целостность Сербии и статус Косова как ее составной части. Принятие новой резолюции, вводящей для мятежной сербской территории статус "контролируемой независимости" в соответствии с планом, разработанным по поручению Генерального секретаря ООН его специальным посланником М. Ахтисаари, единодушно поддерживаемым западными странами и неизбежно ведущим в перспективе к полному отделению Косова от Сербии, заблокировано Россией. Сейчас, при сохранении диаметрально противоположных исходных позиций Белграда (возможна максимально широкая автономия Косова, но независимость исключается) и Приштины (независимость обсуждению не подлежит), возобновлены переговоры при участии международной "тройки" посредников (США, ЕС, Россия) с целью поисков взаимоприемлемого решения. При этом некоторая, хотя едва ли достаточная, готовность к смягчению своей позиции ради достижения компромисса демонстрируется лишь с сербской стороны. Отведенный на очередную переговорную попытку 120-дневный срок истекает 10 декабря сего года. На то, что сербы и косовары сумеют к этому времени договориться, реальных надежд питать не приходится. Так что же потом?
Как говорится, возможны варианты. Наиболее естественный, активно продвигаемый Россией и имеющий определенные шансы на поддержку в Совбезе ООН, прежде всего со стороны КНР, а также ряда непостоянных членов СБ, не относящихся к западному лагерю, - это продолжение переговоров и после 10 декабря, до тех пор пока компромисс не будет найден. И с оказанием соответствующего скоординированного международного давления как на Белград, так и на Приштину. То есть кропотливая и терпеливая работа с целью найти решение, которое устраивало бы обе стороны. С пониманием, что поиск развязки может затянуться надолго.
Запад, особенно европейцев, перспектива "замороженного конфликта" на Балканах, несущего в себе постоянную угрозу взрыва насилия, разумеется, не устраивает. Вполне справедливо указывая на нереалистичность попыток восстановления прежнего статус-кво в условиях фактически состоявшегося отделения Косова от Сербии, наши партнеры, однако, занимают откровенно пристрастную позицию в поддержку "плана Ахтисаари" и неизбежности косовской независимости. В отношении же того, каким образом эта независимость может быть оформлена, мнения расходятся. Можно говорить о единой позиции западников в смысле желательности подтверждения независимого статуса Косова решением СБ ООН. В то же время из этого не следует вывод о бесперспективности попыток российской дипломатии добиться продолжения переговоров по статусу Косова и по истечении 120-дневного срока. Поскольку альтернатива вырисовывается вполне определенная - неизбежное одностороннее провозглашение государственной независимости Приштиной. Такой поворот событий, безусловно, расколол бы западное единство. Если заявления представителей руководства США, Великобритании, Франции, ряда других западноевропейских государств не оставляют сомнений в отношении готовности их столиц незамедлительно признать самопровозглашенную косовскую независимость, даже и в отсутствие ее международно-правовой легитимации, то позиции, которые до настоящего времени озвучивались, в частности Мадридом, Афинами, Никосией, Будапештом, Братиславой, однозначно предполагают необходимость поисков решения исключительно в рамках ООН.
Говоря о перспективах того или иного варианта решения по Косову, можно заметить вместе с тем, что Вашингтон располагает весьма эффективными рычагами давления на своих нынешних и потенциальных партнеров по НАТО, а также на ряд других государств, и, вероятно, вполне способен в конечном счете склонить их к поддержке американской линии действий. К тому же при всей нынешней твердости позиции Сербии нельзя исключать возможность вынужденных уступок в косовском вопросе также и с ее стороны, имея в виду заинтересованность Белграда в реализации натовской программы сотрудничества "Партнерство ради мира", к которой страна только что присоединилась, а также ее безусловное стремление стать членом Евросоюза. Об уступках же со стороны косоваров, в отсутствие сколько-нибудь существенного давления на них, говорить, очевидно, не приходится.
С другой стороны, важнейшее значение для определения того, в какой мере международное сообщество, особенно же Балканские страны, будет готово поддержать решение, навязываемое Сербии вопреки ее воле - хотя бы даже не откровенно одностороннее, но коллективное, оформленное резолюцией Совбеза, - имеет ответ на вопрос, действительно ли такое решение способно повысить уровень стабильности и безопасности в регионе или же, напротив, оно лишь развяжет руки тем, кто готов вновь взяться за оружие. Трудно, во всяком случае, не обратить внимание на недавнее заявление госсекретаря сербского министерства по делам Косова и Метохии Д. Пророковича о готовности вновь ввести в мятежный край сербские войска, чтобы предотвратить самопровозглашение косоварами независимости.
Зададимся вопросом: много ли в истории примеров, когда раздел суверенного государства против его воли надолго приносил мир и спокойствие? Напротив, история учит, что наличие победителей и проигравших лишь усугубляет конфликт.

Ящик Пандоры уже приоткрыт
Значение проблемы, однако, как было сказано выше, этим не исчерпывается и выходит далеко за региональные рамки. Возникает опасность создания серьезнейшего прецедента, подводящего международно-правовую базу под выдвижение сепаратистских требований где бы то ни было и кем бы то ни было.
Можно долго дискутировать по поводу уникальности, неповторимости косовского случая, находя или не находя убедительными выдвигаемые Вашингтоном и теми, кто его поддерживает, доводы насчет нахождения Косова под протекторатом ООН, массового характера этнических чисток в крае, практической необратимости его отделения от Сербии и прочей специфики. Согласимся, косовский конфликт уникален. Но, между прочим, ровно в такой же мере, в какой уникален и любой другой конфликт. В любом случае, однако, признание его специфического характера едва ли может служить достаточным основанием для того, чтобы обходить зафиксированную в Уставе ООН одну из основополагающих и универсальных норм международного права - принцип территориальной целостности государств. Подтверждаемый, кроме того, закрепленным участниками ОБСЕ принципом нерушимости европейских границ, сложившихся после Второй мировой войны.
Весьма опасными представляются попытки манипулирования некоторой двусмысленностью, создаваемой видимым противоречием между принципами территориальной целостности и права наций на самоопределение. Первый в международной практике всегда благоразумно трактовался как имеющий приоритет над вторым в том смысле, что реализация права на самоопределение подразумевает хотя бы и вынужденное, но недвусмысленно выраженное согласие уступающей стороны. Намечающийся в отношении Косова прецедент иной трактовки сложившихся норм международного права откроет ящик Пандоры. Собственно, он уже приоткрыт.
Если говорить о территории, где интересы России затрагиваются наиболее непосредственным образом, а именно о постсоветском пространстве, то с нетерпением ждут прецедентного решения по Косову в Приднестровье, Абхазии, Южной Осетии, Нагорном Карабахе. Лидеры каждого из этих непризнанных формирований уже отметились сходными заявлениями, смысл которых вполне определенно выражается, например, словами Президента Южной Осетии Э. Кокойты: "Я думаю, что косовский прецедент поможет нам в решении наших актуальных проблем". Соответствующая, весьма обеспокоенная, даже нервная реакция прозвучала со стороны "метрополий". Представители, в частности, руководства Грузии в своих контактах с Западом сейчас настойчиво доказывают недопустимость решения косовского вопроса в обход Сербии.
Так, может быть, "косовский прецедент" не так уж для нас нежелателен? Возможно, это именно то, что укрепило бы российские позиции прежде всего в нынешних непростых отношениях с Тбилиси? Скрупулезное сопоставление всех возможных практических преимуществ и потерь, которыми могла бы обернуться для политики России на постсоветском пространстве попытка как-то обыграть статусное решение по косовскому конфликту в своих интересах, заставило бы нас выйти далеко за пределы основной темы. Это предмет для самостоятельного глубокого анализа. Ясно, однако, что некие весьма неочевидные выгоды во взаимоотношениях с соседями, если таковые вообще могут быть достигнуты, не компенсировали бы потерь в более широком международном контексте. Не говоря уже о том, насколько опасно было бы поощрять отнюдь еще не изжитые сепаратистские настроения внутри нашей многонациональной страны.
Но потенциальная опасность прецедента касается не только наших ближайших соседей. Аналогичные проблемы есть в Македонии, Боснии и Герцеговине, у других соседей Сербии. Не выходя за пределы Европы, можно упомянуть и о стоящих с разной степенью остроты, но вполне реальных проблемах, например, Каталонии и Страны Басков в Испании, Валлонии и Фландрии в Бельгии, Северной Ирландии в Великобритании, о Турецкой Республике Северного Кипра. Не на фоне ли дебатов по Косову правящая в Шотландии националистическая партия объявила о намерении провести референдум по вопросу о независимости от Великобритании?
Угроза сепаратизма, конечно, очевидна для всех. Отсюда и попытки каким-то образом обеспечить непрецедентный характер навязанного статусного решения по Косову. Позволительно, однако, сомневаться в том, что какая бы то ни было ограничительная оговорка в соответствующей резолюции СБ ООН, а тем более легитимизированное в массовом порядке в обход ООН одностороннее провозглашение независимости остановят наиболее горячие головы, стремящиеся реализовать на практике свои мечты о самостийности, коль скоро мировое сообщество разрешило осуществить свои планы косовским албанцам. Со всеми вытекающими последствиями для международного мира и безопасности.
Прецедент с неизбежностью создается самой логикой событий, независимо от намерений и благих пожеланий тех, кто к нему подталкивает.

Зачем нам Сербия?
Наиболее здравомыслящие западные аналитики отдают себе отчет в том, что Россия вовсе не заинтересована в "косовском прецеденте" с точки зрения возможности манипулирования им в "замороженных конфликтах" на территории бывшего СССР. Тем не менее в их комментариях по поводу конкретных российских мотивов и интересов в косовском вопросе порой сквозит даже некоторое недоумение: чего же все-таки добивается Россия, столь твердо отстаивая интересы достаточно далекой от нее Сербии, коль скоро не приходится сомневаться, что будущее этой страны в любом случае определяется вовсе не связями с Россией, а неизбежной в конечном счете евроатлантической интеграцией, к которой недвусмысленно стремятся сами сербы? Не является ли Косово всего лишь "разменной монетой" в сложной игре России с Западом и не откажется ли однажды от своей жесткой позиции в обмен на западные уступки в каких-то действительно важных вопросах? Или же у России более далеко идущие планы и она, полагая, что США стремятся сделать независимое Косово своим военным плацдармом в Европе и инструментом американского политического влияния на европейские дела, в свою очередь, надеется приобрести в лице Сербии "точку опоры", позволяющую раскалывать укрепляющееся сейчас европейское единство?
Все эти домыслы и предположения, основанные только лишь на своеобразном понимании логики современной европейской и мировой политики, остаются, однако, чисто умозрительными. Справедливость и прозорливость политических позиций может быть подтверждена только дальнейшим развитием событий. Реальным же фактом остается последовательное отстаивание российской дипломатией линии, в очередной раз озвученной недавно главой МИД России Сергеем Лавровым, который решительно отмежевался от "попыток решить проблему Косова за счет мирового сообщества, то есть на путях создания прецедента, выходящего за рамки норм международного права". Можно привести и слова российского представителя в международной "тройке" посредников на переговорах по статусу Косова А. Боцан-Харченко, выразившего уверенность в том, что способ решения косовского вопроса станет прецедентным, и призвавшего "не идти по пути выборочных решений".
Обоснованность такой позиции оспорить трудно, сколь бы ни казались любопытны рассуждения о связанных с нею реальных или мнимых издержках для России.

Институт стратегических оценок и анализа – специально для "РФ сегодня".