Автор: ИСОА, просмотров: 32870 Источник: "Российская Федерация сегодня" №15 август 2007г.

Стоит ли браться за оружие после встречи "без галстуков"?
Какое наследство Путин и Буш оставляют российско-американским отношениям

В последние месяцы, особенно после выступления В. Путина на конференции по безопасности в Мюнхене, где российский Президент подверг острой критике некоторые опасные перегибы во внешней политике американской администрации, только ленивый не писал о резком ухудшении отношений между Москвой и Вашингтоном, о возврате к "холодной войне" едва ли не как о свершившемся факте.
На этом удручающем информационном фоне прошли две последние встречи президентов России и Соединенных Штатов - в Германии, в рамках встречи "восьмерки", и неформальный визит Президента В. Путина 1-2 июля в США, где он провел рабочую встречу со своим американским коллегой.
Встреча в Кеннебанкпорте никаких прорывных, судьбоносных решений не принесла. Да от нее и не ждали этого. Тем не менее, несмотря на хор ироничных и язвительных комментариев, в которых на все лады обыгрывались и "Першинги с омарами", и "у кого какой улов", и "кто на чью удочку попался", эту встречу двух высокопоставленных коллег вряд ли можно отнести к разряду заурядных встреч "без галстуков".
Серьезный анализ результатов деловой части неформального визита российского Президента в США позволяет сделать далеко идущие выводы, касающиеся состояния и перспектив двусторонних российско-американских отношений и их сотрудничества или соперничества в международных делах.
Прежде всего встреча в доме Буша-старшего призвана была сгладить накопившуюся в последнее время напряженность в отношениях США и России и попытаться найти взаимоприемлемые решения наиболее острых проблем. Но это ее, так сказать, тактическая цель. В более широком, стратегическом контексте встреча должна была, во-первых, подчеркнуть преемственность и неизменность курса США по отношению к России - курса, в котором есть и хорошее, и то, что нам, мягко говоря, не совсем нравится. Во-вторых, стать для приходящих к власти в обеих странах новых команд определенным ориентиром на пути строительства дальнейших отношений.
Насколько удалось достичь этих целей и чего можно ждать России на американском направлении своей внешней политики?
"Россия нам не враждебна. Россия нам друг. И хотя я не всегда согласен с Россией, я рассматриваю Россию как дружественную страну, а не враждебную", - заявил президент Буш на пресс-конференции накануне визита В. Путина. Безусловно, надо делать скидку на дипломатическую вежливость, но все же нельзя не видеть за этими словами главного   американский президент выразил убеждение в том, что сотрудничество с Россией важно для Соединенных Штатов, даже несмотря на серьезные разногласия в подходах к целому ряду острейших международных проблем. Буш попытался создать благожелательный фон для предстоящих трудных переговоров с В. Путиным и подтвердить приверженность стратегическому курсу США на сотрудничество с Россией, альтернативы которому он не видит и который должен быть продолжен и после его ухода с поста президента. И это можно назвать первым положительным итогом встречи.
Позитивным результатом можно считать и то, что американский президент отнесся к позициям России по обсуждаемым международным проблемам с известным вниманием, признал ее право на защиту национальных интересов. Россия - "значительный политический игрок", с мнением которого надо считаться, заявил, в частности, американский президент. С одной стороны, это признание следствие того, что Москва приобрела собственный и достаточно весомый голос в международных делах, почти утраченный за первое десятилетие после распада СССР и появление новой Российской Федерации. А Соединенные Штаты со своей стороны постепенно начинают понимать неприемлемость принципа "что хорошо для Америки, хорошо и для остального мира", включая Россию. Это вселяет надежду на то, что накопившиеся двусторонние и общие международные проблемы будут все же решаться не конфронтационным путем, а по крайней мере будут сделаны попытки найти какие-то компромиссные решения за столом переговоров, пусть даже эти попытки не всегда будут приводить к успеху.
Наконец, в результате переговоров стороны обозначили стратегический путь сотрудничества в ядерной области. В частности, объявлено о том, что вскоре будет заключено соглашение о сотрудничестве в области мирной ядерной энергетики, и подтверждено намерение продолжить обсуждение проблемы сокращения стратегических наступательных вооружений. Не стоит преуменьшать значения этих договоренностей. Во-первых, мирная ядерная энергетика и военный атом, как показывает международная практика (та же иранская ядерная проблема), - пересекающиеся области. Следовательно, помимо взаимных экономических выгод соглашение по ядерной энергетике будет способствовать и снижению такой глобальной угрозы, как распространение атомного оружия. Но главное - будут начаты переговоры о сокращении стратегических наступательных вооружений. Срок действия Договора СНВ-1 прекращается в декабре 2009 года, СНВ-2 прекратил свое существование после выхода США из Договора по ПРО, а Договор о СНП 2002 года неконкретен и противоречив, не содержит реальных уровней ограничения и не предусматривает мер контроля. Это, скорее, соглашение о намерениях, и не более того. Таким образом, стратегические вооружения (и оборонительные, и наступательные) остаются вне договорных рамок, тем самым открывается возможность для их бесконтрольного наращивания. Поэтому так важно заключение юридически обязывающего соглашения о сокращении СНВ.
К сожалению, ядерная область практически единственная, по которой наметились какие-то конкретные решения. По таким острым проблемам, как проблема ПРО в Европе и в целом будущее действующей системы контроля над вооружениями, в том числе ДОВСЕ, как Косово, Иран, ближневосточное урегулирование, комплекс экономических проблем, стороны остались каждая при своем мнении, что и подтвердили последующие события. Буквально через две недели после визита В. Путин подписал указ о временном приостановлении участия России в ДОВСЕ. Тогда же было заявлено, что Россия не будет участвовать в работе над очередным вариантом резолюции Совета Безопасности ООН по Косову, который по-прежнему направлен на предоставление независимости этой сербской провинции вопреки возражениям Белграда. США со своей стороны подтвердили, что не намерены отказываться от планов размещения системы ПРО в Европе. В этом же ряду можно рассматривать и предпринятый МИДом Великобритании с одобрения Вашингтона дипломатический демарш, призванный перевести уголовное "дело Литвиненко" в политическую плоскость, и более того - в рамки отношений России и ЕС.
Надо отметить, что сама по себе проблема размещения элементов американской противоракетной обороны в ряде стран Европы является лишь частью намного более обширной и опасной проблемы милитаризации международных отношений, которая неизбежно ведет к слому сложившейся системы контроля над вооружениями (что и наблюдается сегодня на примерах канувшего в Лету Договора по ПРО 1972 года, ДОВСЕ, Договора о РМСД и др.) и к глобальному наращиванию военной мощи, к интенсификации работ по созданию новых и совершенствованию уже известных видов оружия, к усилению экспансионистских устремлений существующих военных союзов (Североатлантическому альянсу в этом отношении надо отдать лидерство) и созданию новых. В конечном итоге эта тенденция, если ее не остановить, ввергнет мир в новый и более масштабный виток гонки вооружений, в которую будут уже включены и многие государства, ранее занимавшие сдержанные или пассивные позиции по вопросам собственного вооружения. И задача США и России, как наиболее мощных в военном отношении держав мира, обладающих огромными ядерными потенциалами, политическим авторитетом, совместными усилиями остановить сползание мира к милитаризации. Пусть и в весьма расплывчатых чертах, но это намерение было подтверждено на встрече президентов, а в области СНВ сделан практический шаг по обузданию гонки вооружений.
Что касается, собственно, размещения элементов ПРО США в Европе, то здесь стоит отметить два наиболее существенных, на наш взгляд, момента. Во-первых, военное значение этих элементов не так уж и безобидно, как пытаются представить в Вашингтоне. Их надо рассматривать как весьма существенную добавку (увеличение почти на треть) в уже развернутую наземную группировку ПРО США (не считая разрабатываемых систем космического и воздушного базирования). Кроме того, противоракетная оборона - это не просто система вооружений. Это комплекс мероприятий, совокупная реализация которых сводит на нет количественный фактор, на который упирают сторонники размещения ПРО (их главный аргумент: "Что значит десяток противоракет против сотен российских ракет?"). К тому же весьма важную роль, непосредственно касающуюся стратегического потенциала России, будет играть РЛС в Чехии, размещаемая в районе, идеально подобранном именно для наблюдения за российской территорией.
Но не менее важен и политический фактор, связанный с планами по развертыванию ПРО и военных баз США в странах Восточной Европы. Этот фактор должен стать головной болью в большей степени для Европы. И дело не только в том, что США берут на себя оборонительные функции Объединенной Европы на основе двусторонних соглашений с отдельными членами ЕС и будут единолично принимать решения по применению размещаемого в Европе стратегического оружия. Главное в том, что в Европе под руководством США, по существу, создается новое военное содружество, сцементированное не только тесными политическими отношениями, но и военными соглашениями, и едиными стратегическими задачами. Но в Брюсселе и других западноевропейских столицах предпочитают закрывать глаза на столь опасную по своим последствиям нарастающую военную активность США.
Если бы США действительно беспокоил гипотетический ракетный удар со стороны Ирана, то им следовало бы принять предложение В. Путина создавать глобальную ПРО совместными усилиями США, Европы и РФ. По существу, Президент России предложил новую модель безопасности. Отказ Вашингтона от этого предложения убедительно доказывает, что защита Европы от иранских ракет - задача для США третьестепенная, она лишь камуфлирует истинные военные цели США, связанные с ракетно-ядерным потенциалом России.
Серьезный разлад в российско-американские отношения вносит проблема Косова. Пока не видно ее приемлемого для всех решения. А вывод проблемы из компетенции Совета Безопасности ООН и передача ее ЕС приведет к автоматическому введению плана Ахтисаари и окончательному отторжению края от Сербии.
Что касается иранской проблемы и ее роли в российско-американских отношениях, то здесь в целом создано неплохое поле для сотрудничества США и России. Действительно, появление у Ирана ядерного оружия серьезнейшим образом и не в лучшую сторону изменит стратегическую ситуацию в этом взрывоопасном   и уже пылающем   регионе, не решая ни одной из накопившихся проблем Большого Ближнего Востока, а только добавляя новые. В этом не заинтересованы ни Соединенные Штаты, ни Россия. Расхождения между ними в путях решения проблемы   только политическими и дипломатическими средствами, в чем убеждена Россия, либо не исключать и военных акций. Обе стороны согласились также на принятие экономических мер, которые должны поставить препоны на пути военной ядерной программы Ирана, но расходятся в том, насколько жесткими должны быть такие меры. Впрочем, серьезно затронуть Тегеран может только нефтяное эмбарго, но на это не готова пойти не только и не столько Россия, сколько другие страны - потребители иранской нефти, в том числе ближайшие союзники США. Да и вторжение США в Иран представляется в сложившихся условиях маловероятным. Вашингтону остается делать ставку на ужесточение экономических мер, не затрагивающих серьезно нефтяные поставки, на демонстрацию своей военной мощи и постоянно подогреваемую угрозу ее применения для принудительного прерывания военной ядерной программы и на расшатывание внутренней ситуации в Иране путем "несмертельной операции" с целью подорвать устойчивость существующего в стране клерикального режима.
Встреча В. Путина и Дж. Буша в Кеннебанкпорте была фактически последней их встречей в ранге лидеров своих стран. (В начале сентября президенты России и США планируют принять участие в работе саммита АТЭС в Сиднее, где может состояться их новая беседа.) Поэтому эту встречу можно рассматривать и как подводившую итоги российско-американских отношений за почти восьмилетний период и наметившую перспективу их дальнейшего развития.
Надо отметить, что основная стратегическая линия отношений между Россией и США все эти годы неуклонно выдерживалась. При всех сложностях и разногласиях стороны не скатились к банальной конфронтации, а стремились решать все разногласия за столом переговоров. Они активно сотрудничали в борьбе с международным терроризмом, более или менее согласованно действовали в сфере нераспространения ядерного оружия, в обеспечении глобальной энергетической безопасности, пытались найти, и не так уж редко находили, общий язык в решении наиболее острых проблем современности. Другое дело, что многое в отношениях между Москвой и Вашингтоном держалось на личных отношениях двух президентов, не было подписано ни одного двустороннего юридически обязательного соглашения. Это, конечно, вносит элемент неопределенности в будущее российско-американских отношений. Но созданный за эти годы дух сотрудничества, делового обсуждения, прагматического подхода при защите национальных интересов, как представляется, должен сохраниться и на ближайшее будущее в качестве стратегической линии взаимоотношений. Вместе с тем за этот же период накопилось довольно много острейших проблем, которые могут привести к дальнейшему похолоданию в российско-американских отношениях.
США конечно же нацелены на сотрудничество с Россией, но не из-за признания России равным партнером. Просто такой путь представляется им более выгодным, чем жесткая конфронтация, от которой проиграет Россия, но в еще большем проигрыше может оказаться западный мир. А у США больше возможностей и больше рычагов воздействия на Россию, чтобы отстаивать свои интересы и проталкивать позиции за столом переговоров. Поэтому можно рассчитывать, что и при смене руководства в Белом доме, с приходом туда после президентских выборов 2008 года новой команды демократов (что весьма вероятно) стратегический курс США по отношению к России вряд ли изменится. Хотя некоторые особенности этого курса наметились уже сейчас. На Россию будет усиливаться давление по гуманитарной линии, критика ее внутренней политики. Во внешней политике можно ожидать активизации действий по укреплению евроатлантического единства и скоординированности в проведении политики на российском направлении, попыток притормозить растущее влияние России в регионе Большого Ближнего Востока, в Юго-Восточной Азии, в Латинской Америке. Можно ожидать также дальнейшей активизации деятельности США на постсоветском пространстве (причем основными центрами приложения этих усилий станут Украина, Казахстан, а также Туркменистан с его запасами энергоресурсов) и продолжения политики по выстраиванию вокруг России пояса стран с лояльными Вашингтону режимами. Будут предприниматься разносторонние попытки ослабить возможности России как энергетической сверхдержавы и притормозить развитие ее высокотехнологичных отраслей.
В целом российско-американские отношения ждет непростой период. И все же как бы ни изощрялись на Западе определенные силы, стремящиеся полностью изолировать Россию, противопоставить ее демократическому миру, политическому руководству США приходится считаться с тем, что Россия за исторически короткий период существенно продвинулась по пути демократии и экономических преобразований, значительно интегрирована в глобальную и европейскую экономику. И эти процессы приобрели необратимый характер. Поэтому есть надежда - и июльская встреча президентов США и России это подтвердила, - что стороны все же не переступят черту, отделяющую мирное сотрудничество от "холодной войны", наметившаяся тенденция выстраивания баррикад "Запад - Восток" будет преодолена и Россия не будет втянута в разорительную гонку вооружений, которая отбросит мир на десятилетия назад.

Институт стратегических оценок и анализа - специально для "РФ сегодня".