Автор: ИСОА, просмотров: 2611 Источник: "Российская Федерация сегодня" №2 январь 2007г.

Не обернется ли очередной кризис новой арабо-израильской войной?

Ближний Восток считается одним из наиболее значимых в геостратегическом отношении регионов планеты. Важность его обусловлена, во-первых, энергетическими интересами в нем развитых индустриальных держав, во-вторых, тем, что отсюда исходит основное количество современных угроз — экспорт исламского фундаментализма, производство наркотиков, возможность распространения ОМУ. Подобное положение дел в регионе объясняется общей его экономической отсталостью, а также тем, что ближневосточные государства не могут пока полностью решить этноконфессиональные проблемы, унаследованные ими от османского владычества и периода колониализма.
Узел социально-экономических противоречий породил значительное количество региональных конфликтов, основным среди которых является палестино-израильское противостояние. Первопричина его кроется в нежелании Израиля, справедливо обеспокоенного проблемой национальной безопасности, позволить палестинцам создать собственное полноценное государство. Производными от этой проблемы являются другие составные части узла противоречий, а именно: возвращение палестинских беженцев в Израиль, статус Иерусалима, проблема еврейских поселений на территории Западного берега реки Иордан (ЗБРИ) и в секторе Газа и др.
Некая надежда на разрешение этого длительного конфликта забрезжила после подписания Израилем и Палестиной соглашений в Осло осенью 1993 года. Однако смерть одного из архитекторов мирного процесса — главы израильского кабинета министров Ицхака Рабина и нежелание сторон выполнять договоренности, достигнутые в Осло, фактически свели на нет начавшийся было диалог.
Конфликт между Израилем и Палестиной пережил неисчислимое количество стадий, сменявшихся временными перемириями, переговорами, подписаниями соглашений и т. д. Нынешнее его обострение явилось, по существу, продолжением “второй интифады”, начало которой было положено еще в 2001 году, когда на смену умеренному израильскому премьер-министру Эхуду Бараку пришло консервативное руководство Ариэля Шарона, тогдашнего главы блока “Ликуд”.
Шарон, обвиняя своего предшественника в “капитулянтстве”, позиционировал себя как жесткий политик, готовый положить конец палестинскому террору. Однако именно в период его правления накал страстей на палестино-израильском фронте достиг очередной критической отметки. Характерно также и то, что апогей палестинского сопротивления пришелся на период между 2003 и 2005 годами, когда США начали реализацию “модернизационной” стратегии так называемого Большого Ближнего Востока.
Фактически в период между 2000 и 2005 годами Тель-Авив и Вашингтон продемонстрировали в своей ближневосточной политике полное “бессилие силы”. Чем крепче пытались они “закручивать гайки”, тем интенсивнее становилось сопротивление в Палестине, Ираке, Афганистане. В результате израильскому руководству и Белому дому пришлось вырабатывать новую парадигму отношений с палестинцами. Первым ее этапом стал план “Дорожная карта”, выработанный в 2003 году “четверкой” международных коспонсоров процесса ближневосточного урегулирования (США, ЕС, ООН и Россия) и одобренный конфликтующими сторонами. Однако эффективно следовать этому плану ни Израиль, ни Палестина оказались не в состоянии. Замораживание “Дорожной карты”, по существу, было обусловлено в основном теми же причинами, что и провал всех предшествующих договоров и соглашений. К концу XX — началу XXI века между двумя народами накопилось такое количество ненависти и взаимных претензий, что опасно было даже обсуждать такие вопросы, как, например, статус Иерусалима, а без их решения достигнуть полноценного мира было невозможно.
Закономерным итогом радикализации палестинского общества стало усиление позиций различного рода исламистских группировок, наиболее крупными и влиятельными из которых были ХАМАС и палестинский “Исламский джихад”. Вину за политическое возвышение исламских радикалов необходимо возложить не только на неэффективную и коррумпированную Палестинскую национальную администрацию (ПНА), но и на Израиль. Тель-Авив на протяжении нескольких лет регулярно в ответ на теракты, совершенные исламистами, блокировал резиденцию тогдашнего главы автономии Ясира Арафата, тем самым сводя и без того небогатые возможности для управления ситуацией на палестинских территориях со стороны официальных властей к нулю. При отсутствии реальной альтернативы ХАМАС и “Исламский джихад” захватывали в автономии все новые и новые политические позиции. Воспрепятствовать этому процессу не смогла даже тактика “точечного” устранения лидеров исламистов, широко применяемая Израилем на рубеже 2003—2004 годов (22 марта 2004 года был ликвидирован лидер ХАМАС шейх Ахмед Ясин, 17 апреля 2004 года — его преемник Абдель-Азиз Рантиси).
Решающий момент для судеб ПНА и правящей на тот момент в Палестине партии “Фатх” наступил в ноябре 2004 года, после смерти Ясира Арафата. Избрание на пост президента Палестины Махмуда Аббаса открыло продолжительный период внутренней борьбы внутри палестинского руководства. В процессе этой борьбы “старая гвардия” “Фатх” пыталась поставить нового главу автономии под свой контроль. Параллельно с этим углублялись противоречия между “стариками” и “молодыми лидерами” “Фатх”, требовавшими немедленного реформирования этой организации.
Понимая, что силовые методы неэффективны, Ариэль Шарон предпринял беспрецедентную попытку сформировать собственную концепцию урегулирования палестино-израильского кризиса. Она выразилась в создании так называемого “плана размежевания”, согласно которому Израиль в одностороннем порядке определял границы будущего палестинского государства и выводил с этих территорий войска и поселения. Реализация этого плана началась в августе 2005 года, когда палестинцам, несмотря на протесты поселенцев и репатриантов, был передан сектор Газа, который тут же попал под фактический контроль набравших силу исламских экстремистов.
Освобождение сектора Газа привело к тому, что среди израильских консерваторов начало расти недовольство политикой Шарона. В результате премьер вышел из “Ликуда” и создал собственную партию “Кадима”. Туда он сумел “перетащить” наиболее умеренную часть “ликудовцев”, а также ряд политиков из либеральной “Аводы”. Вскоре эксперты заговорили о возможности распространения “плана размежевания” на ЗБРИ, если “Кадима” победит на выборах в кнессет (состоялись 28 марта 2006 года). Партия Шарона была фаворитом и закономерно победила. Однако болезнь Шарона поставила крест на “плане размежевания”, поскольку его наследник Эхуд Ольмерт в период своего премьерства совершил ряд серьезных просчетов (одним из них стала “война теней” в Ливане — июль—август 2006 года, — закончившаяся фактической победой “Хезболлы”), растерял общественную поддержку и вновь заговорил о возвращении к “Дорожной карте”.
Несколько ранее, 25 января 2006 года, и в Палестине прошли парламентские выборы. На них впервые соперничали “Фатх” и ХАМАС. В результате раздираемая противоречиями “арафатовская” партия не сумела оказать серьезного сопротивления радикалам и потерпела поражение. ХАМАС завоевал абсолютное большинство мандатов в Законодательном совете Палестины (74 из 132 — ХАМАС, 45 — “Фатх”) и получил возможность сформировать новое правительство.
Американская администрация взяла курс на то, чтобы любыми средствами положить конец господству ХАМАС в Палестине. По инициативе США, поддержанной европейскими странами, были заморожены платежи в бюджет Палестины. Израиль сразу же после победы на парламентских выборах движения ХАМАС перестал выплачивать ПНА налогово-таможенные поступления, которые он собирал от имени ПНА (800—900 млн долларов в год).
Мировое сообщество требует от ХАМАС признать Израиль, отказаться от насилия, включиться в мирный диалог с Тель-Авивом. А руководство “Фатх” настаивает на том, чтобы исламисты признали все достигнутые ранее между автономией и еврейским государством договоренности. Однако большинство из этих требований для руководства радикального движения были неприемлемыми, поскольку подрывали основы идеологии движения. Той идеологии, которая фактически помогла ХАМАС одержать столь убедительную победу на выборах в Законодательный совет. Самое большое, на что смог пойти ХАМАС, — это объявить перемирие с Израилем.
По существу, в отношениях между Палестиной и Западом образовался вакуум, который попыталась заполнить Россия. Москва заявила о том, что не считает ХАМАС террористической организацией, а также пригласила руководителей движения посетить Россию (визит руководства ХАМАС в РФ состоялся 3 марта 2006 года). Однако инициатива Москвы, которую большинство аналитиков расценили как весьма своевременную, была начисто проигнорирована мировым сообществом, США и ЕС, которые лишь продолжали усиливать нажим на палестинцев.
Параллельно с этим западные столицы активизировали помощь президенту автономии Махмуду Аббасу, который в их глазах является реальным политическим противовесом исламистам. В частности, Аббас сделался единственным адресатом иностранной экономической помощи Палестине, которую решено было направить в обход правительства ХАМАС (главой кабинета по сей день остается один из “умеренных” представителей движения Исмаил Хания).
В этих условиях Аббас, по всей видимости, начал попадать все в большую зависимость от Запада, и его политическая линия в отношении ХАМАС стала серьезно ужесточаться (хотя в свое время палестинский президент был сторонником подключения радикалов к политическим процессам в автономии). Ужесточение это выразилось в том, что Аббас начал фактически навязывать ХАМАС свою волю по основным политическим вопросам (от принятия правительственной программы до формирования коалиционного кабинета министров). В ответ правительство ХАМАС приступило в мае 2006 года к созданию собственных полицейских подразделений (по закону все силовые структуры автономии подконтрольны лишь президенту). Этот шаг радикалов стал точкой отсчета вооруженного внутрипалестинского конфликта, в процессе которого руководство “Фатх” сумело преодолеть существующие внутри него разногласия и объединиться против исламистов, пытавшихся стать “хозяевами” автономии. Усугубило ситуацию также и то обстоятельство, что ХАМАС, потеряв под давлением США, ЕС и “Фатх” рычаги управления ситуацией в автономии, не сумел воспрепятствовать выходу из-под своего контроля различного рода небольших экстремистских группировок, которые начали регулярно обстреливать территорию еврейского государства ракетами “Кассам”.
В ответ Израиль в течение лета — осени 2006 года провел на территории Палестины две масштабные военные операции (“Летние дожди” и “Осенние тучи”), завершившиеся арестом значительного количества палестинских чиновников, в том числе большей части правительства ХАМАС. Данное обстоятельство еще больше снизило возможности хамасовцев для наведения порядка в секторе Газа. Одновременно с этим Аббас начал с радикалами переговоры о создании правительства национального единства, которые не завершены и по сей день.
Таким образом, 2007 год на палестинском направлении процесса арабо-израильского урегулирования начался с очередного масштабного кризиса. Пока никаких реальных предпосылок для продвижения диалога между Тель-Авивом и Рамаллахом не просматривается даже приблизительно. ХАМАС не собирается признавать Израиль, а Тель-Авив, по всей видимости, будет и дальше наращивать прессинг исламистского руководства. В этих условиях очень многое будет зависеть от позиции Соединенных Штатов и от политической линии, проводимой ими на Ближнем Востоке. Очевидно, что легитимизация ХАМАС дала мировому сообществу уникальный шанс наладить с палестинскими исламистами регулярные контакты. Ведь, став во главе автономии, хамасовцы, так или иначе, вынуждены были бы организовывать хозяйственную и общественную жизнь Палестины, вести международные дела. Деятельность ХАМАС стала бы более предсказуемой, и не исключено, что в перспективе движение проделало бы ту же эволюцию, что в свое время движение “Фатх”, которое также считалось террористической организацией. Однако шанс этот был упущен — политическая целесообразность в данном случае была принесена Вашингтоном в жертву идеологической доктрине.
В сложившихся условиях, по всей видимости, США, ЕС и Израиль будут наращивать поддержку Махмуду Аббасу, который уже сейчас проявил себя как достаточно жесткий и целеустремленный политик, способный и не боящийся диктовать исламистам свои условия во внутриполитическом диалоге.
Что касается ХАМАС, то он, скорее всего, не сумеет выдержать международного давления, будет сдавать свои официальные позиции. Подтверждение тому — недавнее признание одного из лидеров ХАМАС Халеда Машаля. Дело вовсе не в Израиле, который есть и остается реальностью, считает лидер ХАМАС, а в том, что палестинцы лишены собственного государства. По существу, со стороны политического руководства ХАМАС был дан сигнал, пусть пока и в довольно туманном виде, о готовности смягчить свои “несгибаемые” позиции в отношении Израиля. И если этот сигнал не будет услышан и развит “спонсорами” ближневосточного урегулирования за столом переговоров, ХАМАС будет уходить обратно в подполье, одновременно усиливая экстремистскую активность и, не исключено, создавая блоки с другими радикальными организациями. А это значит, что в ближайший год реального продвижения мирного диалога на арабо-израильском политическом театре добиться вряд ли удастся и мечта палестинцев о создании собственного государства так и останется лишь мечтою.
Резкое обострение в течение 2006 года палестино-израильского конфликта, который, несомненно, продолжает оставаться наиболее важным звеном, определяющим напряженные отношения Израиля с арабским миром, вкупе с “ломовой” политикой нынешней американской администрации по “демократизации” Большого Ближнего Востока, создает в непосредственной близости от южных границ России взрывоопасную обстановку, постоянно грозящую большим военным пожаром.
В этих условиях перед российским руководством, которое в течение последних лет пыталось вносить свой умиротворяющий и стабилизирующий вклад в палестино-израильский и другие опасные конфликты в регионе, стоит непростая задача — совместно с другими трезвомыслящими членами мирового сообщества и государствами региона постараться сделать все, чтобы предотвратить сползание ситуации к очередной войне, найти компромиссные решения по полыхающим здесь конфликтам, первоочередными из которых, помимо палестино-израильского, представляются конфликты вокруг Ирана и продолжающийся иракский кризис. По этой причине внешняя политика России на ближневосточном направлении в наступившем году должна стать более активной, сохраняя при этом свою прагматичность и взвешенность.

Институт стратегических оценок и анализа — специально для “РФ сегодня”