Белорусская экономическая модель — «социально ориентированная рыночная экономика» — представляет особый интерес для анализа по ряду весьма различных причин.
Впервые четкую формулировку основных особенностей белорусской модели дал в марте 2002 года президент РБ А.Г. Лукашенко в выступлении на заседании постоянно действующего семинара руководящих работников республиканских и местных государственных органов. (Подробнее см. http://socglobal.ru/obschestvovedenie/89-belorusskaya-socialno-ekonomicheskaya-model.html). Ее особенности, если идеологию вынести за скобки, заключаются в следующем: сильная президентская власть («президентская вертикаль власти»), исключительная степень централизации и персонификации этой власти, преобладание государственной собственности, централизованное государственное директивное планирование («государственный прогноз»). Все это очень способствует тому, что называют «ручное управление» экономикой и социальной сферой.
Многие годы эта модель управления приносила, на фоне СНГ в целом, позитивные результаты, особенно в социальной сфере. Причины называют разные, но результат есть результат. ...
«И я все эти годы бережно и с трепетом несу перед собой на своих руках этот светлый, хрустальный сосуд, имя которому — Беларусь. Несу, боясь его уронить, потому что уж очень он хрупкий и уязвимый» (из Обращения президента РБ А.Г.Лукашенко к белорусскому народу в связи с объявлением референдума, 07.09.2004, http://www.president.gov.by/press18734.html).
Оппозиция объясняет это проще — «авторитарный режим». Но на то она и оппозиция...

Белорусская экономика сегодня

«Кризиса нет — есть паника и ажиотаж...
Враждебные силы хотят дестабилизировать обстановку в стране».
А.Лукашенко

Белорусская модель сегодня (октябрь 2011 года), как и 12–15 лет назад, в период ее расцвета, также представляет особый интерес.
Во-первых, весьма впечатляют масштабы и драматичность обвала: национальная денежная единица с начала года претерпела две девальвации и обесценилась на 189%... Если бы не было двух деноминаций, обменный курс составил бы 86 млн белорусских рублей за 1 долл.! Всемирный банк фиксирует мировой рекорд инфляции за последние 20 лет. Средняя зарплата белорусов, которая полгода назад уступала только российским и казахстанским заработкам (в долларовом эквиваленте), упала ниже уровня Узбекистана, Киргизии, Молдовы (см., напр., http://hrm.by/issledovaniya/skolko-belorusov-gotovyi-osenyu-otpravitsya-na-zarabotki-za-rubezh.html).
Во-вторых, теоретически весьма интересны причины этих явлений, а также их понимание и толкование властями, оппозицией, независимыми экспертами. Наконец, интересны предпринимаемые меры и перспективы. Понятно, что они мрачные — но насколько и как долго?
При этом было бы неправильно и необъективно отрицать те известные позитивные результаты (прежде всего, в социальной сфере), которые были достигнуты в предшествующие «тучные» годы, при гораздо более щедрой российской поддержке, при более выгодных условиях внешней торговли.

Причины валютного кризиса

«Мы еще до президентских выборов предвидели,
что нас будут давить, целенаправленно и методично дестабилизировать обстановку.
 Так оно и произошло: сначала на валютном рынке, потом на продовольственном рынке,
 а потом рвануло в метро. Целая цепь».
А.Лукашенко

Как и следовало ожидать, власть и «не власть», т.е. оппозиция и независимые эксперты, различным образом понимают причины нынешнего кризиса и пути выхода из него. Собственно, власть вообще считает, что в стране никакого кризиса нет — есть лишь «проблемный период», «дефицит валюты» и т.п. Какой же это кризис, если все предприятия работают, безработицы нет, ВВП растет! Действительно, рост ВВП опять впечатляет: почти 10% (в сопоставлении с аналогичным периодом прошлого года) и заметно выше, чем в России и Украине, соответственно 4 и 5%. Правда, объясняется этот «рост» во многом именно «ажиотажем и паникой»... Кажется, именно в таких случаях говорят: «Лучше всех, да никто не завидует»...
Президент не случайно рекомендовал членам правительства не употреблять слово «кризис»: это не вопрос терминологии — это идеология и политическая установка. (http://obozrevatel.com/abroad/lukashenko-zapretil-smi-pisat-o-krizise-v-belarusi.htm ). Пару лет назад, в разгар мирового финансового кризиса, президент тоже настоятельно рекомендовал не употреблять это слово, а напряженно работать.
По версии властей, причины «проблемного периода» в следующем:
— резкий рост цен на энергоносители;
— недостаточный уровень экспорта;
— ажиотажный спрос населения на импортные автомобили в связи с повышением ввозных пошлин в рамках Таможенного союза (за 3–4 месяца 2011 года на эти цели ушло примерно 1,5 млрд долл.); считается, что Беларусь пошла на «большие издержки» ради своих партнеров и рассчитывает на взаимопонимание;
— попытки «враждебных сил» дестабилизировать обстановку в стране.
Независимые эксперты основные причины валютно-финансового кризиса и непосредственные поводы для столь драматичного «облома» белорусского рубля видят также в следующем:
— экономически необоснованное, но политически/идеологически мотивированное резкое повышение зарплат бюджетникам перед президентскими выборами в декабре 2010 года (с 350 до 500 долл. в рублевом эквиваленте);
— ошибочные действия властей (точнее — их бездействие), которые не учли различные предостережения экспертов в 2009–2010 годах и даже в самом начале 2011 года;
— весьма существенное сокращение российских дотаций (дешевая нефть) и непривычно твердая позиция российских властей относительно условий предоставления кредита («под реформы и приватизацию»);
— необычно большие (до 1 млрд долл. в месяц) выплаты по совокупному долгу страны, который вырос в несколько раз с 2006 года (до 31 млрд долл.), после изменения условий российских поставок энергоносителей.
Столь разное понимание причин «проблемной ситуации» приводит к различным прогнозам и рекомендациям по выходу из этой же ситуации. Оппозиция полагает, как и 10–15 лет назад, что белорусская модель и прежние методы управления себя изжили. А Президент информирует, что «Беларусь сохранит свою социально-экономическую модель развития» (http://www.belta. by/ru/all_news/president/Belarus-soxranit-svoju-sotsialno-ekonomicheskuju-model-razvitija)

Готовность властей и общества к «поворотному моменту»

Многие страны эпизодически — или периодически — попадают в кризисные ситуации. И тогда адекватность властей и всего общества определяет траекторию исхода из этой ситуации. Слово «кризис» в переводе с греческого означает, помнится, «исход, поворотный момент».
Существует так называемый индекс экономической адекватности, который оценивает готовность властей, политических партий или других институтов общества к неким креативным действиям, идеям или предложениям программного характера. Суть самих по себе идей не оценивается — лишь бы они были, эти идеи. В Беларуси в конце октября 2011 года были опубликованы результаты такого исследования. Они удручают: идей почти нет. Общий индекс адекватности — примерно 4%, или 7,15 баллов из 155 возможных... При этом «институты государственной власти, повинные в сегодняшнем экономическом кризисе в стране, заняли первое место (!) в рейтинге экономической адекватности» (цит. по http://rce-ale.org/novosti/liberalniy-klub-opredelil-indeks-ekonomicheskoy-adekvatnosti-belarusi).
Политические партии вообще — кроме одной — показали «наличие отсутствия» каких-либо программ. Данные исследования говорят о том, что в институтах государственной власти, в отличие от большинства политических партий и движений, есть люди, понимающие необходимость проведения экономически адекватной политики. «Однако усилий этих людей пока недостаточно, чтобы преодолеть структурные сложности в принятии решений на высшем уровне». Интересно, что данное исследование также указывает на существование «значительных противоречий и конфликтов интересов внутри органов власти».
У Беларуси были шансы избежать нынешней «проблемной ситуации». В июне 2009 года представители минфина, минэкономики, нацбанка, экономических институтов Беларуси выработали предложения по сбалансированности национальной экономики в условиях долгосрочных кризисных явлений. Правительство рассмотрело их и... фактически отвергло.
Эксперты указывали, что «фундаментальной причиной несбалансированности белорусской экономики является ее высокая импорто-, энерго- и материалоемкость, технологическое отставание, низкая доля сбережений (особенно долгосрочных) и избыточное стимулирование потребительского спроса» (см., напр., http://www.gomel-agency.org/news/21.05.2011/3996.html).
Собственно, ничего принципиально нового. Об этом же в общих чертах говорил, помнится, тот самый А.Кудрин, который «солидаризировался с нашими отморозками из пятой колонны». (Если другими словами, в переводе, то примерно так: «концептуально примкнул к идеологически чуждым элементам нашего здорового общества».) Эксперты предлагали, в общем, «жить по средствам», т.е. прекратить кредитную и денежную эмиссию, сократить и/или прекратить финансирование ряда госпрограмм и др. В общем, предлагали примерно то, что теперь предлагает МВФ и с чем вроде бы сегодня соглашается президент. Но предлагать такое за год до президентских выборов?.. Это либо наивно, либо вообще похоже на «враждебные силы», на попытки дестабилизировать...
В начале неуютного 2011 года эксперты МВФ, словно сговорившись со всеми нездоровыми и враждебными силами, предлагали правительству провести в срочном порядке девальвацию. Но правительство отказалось, мотивировав это решение политическими рисками: «Они особо отметили политические трудности даже частичного свертывания проведенного недавно повышения заработной платы», — говорится в отчете МВФ (http://news.tut.by/economics/216613.html).
А где и когда власть не озабочена сохранением своей власти? Во всяком случае, на постсоветском пространстве это как-то не принято, как-то «не комильфо»... При этом абсолютная власть в этом заинтересована абсолютно.

Прогнозы

Весной и летом власти заверяли, что к осени «мы забудем эти надуманные проблемы с валютой... Да и вообще, зачем она, эта иностранная валюта? В магазинах все продается за белорусские рубли!» Такие наставления и прогнозы, действительно, очень часто звучали по ТВ. Народу терпеливо и доходчиво разъясняли, что девальвация (первая, майская) выровняет платежный баланс страны, а кредиты ЕврАзЭС пополнят золотовалютные резервы (ЗВР). А еще Китай обещал аж 15 млрд долл.! (Правда, это предполагалось как связанный кредит, т.е. на закупку китайских же товаров.) Как говорят в Одессе: «Вам хочется прогнозов? Их есть у меня!»
Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР) вообще прогнозирует усиление кризиса в Беларуси, а также в Центральной и Восточной Европе. «Серьезный кризис платежного баланса» в Беларуси, по мнению ЕБРР, стал следствием большого объема целевого кредитования, быстрого роста пенсий и зарплат в бюджетной сфере и экспансионистской денежно-кредитной политики. Аналитики ЕБРР отмечают, что вместо того, чтобы позволить обновиться балансу внутреннего и внешнего спроса после девальвации в мае, белорусские власти использовали административные методы на валютном и потребительском рынках. По мнению ЕБРР, подобные шаги только «усилят кризис». Кроме того, эксперты ЕБРР отмечают, что кризис в зоне евро через торговые и финансовые связи ударит в следующем году по экономикам стран Центральной и Восточной Европы (из регионального экономического обзора ЕБРР за октябрь 2011 года; http://www.open.by/economics/64075).
Еще один прогноз, не для ТВ. В начале этого неуютного 2011 года премьер-министр, представляя экономическую программу правительства парламенту, сообщил следующее. При выполнении прогнозных показателей, в рамках существующей структуры экономики, при росте экспорта в 2,2 раза, дефицит счета текущих операций сократится к 2015 году с нынешних 9 млрд только до 4,7 млрд долл. Это — если все будет благополучно и удастся получать кредиты. А решение проблемы дефицита, по мнению премьера, возможно только при существенном изменении структуры экономики страны... А на структурную перестройку экономики, по словам президента, потребуется что-то типа 1 трлн (!) «зеленых» (http://www.firstnews.ru/news/policy/Lukashenko-nuzhen-trillion-dollarov-na-p/).
Вот такой прогноз. Как говорится, прочувствуйте разницу...
Есть и как бы позитивные прогнозы: «экономика Беларуси уже достигла дна и дальше будет подниматься». Так считает — или считал в июне 2011 года — один из аналитиков «The Financial Тimes» (http://svobodaslova.by/novosti/tema/_5163.html): «Доходность по государственным облигациям превышает 11%, так что мы полагаем, что Беларусь представляет одну из инвестиционных возможностей на рынке. Пора приобретать активы по дешевке, пока нас никто не опередил».
Он считает, что после девальвации национальной валюты местные площадки стали более привлекательны для инвесторов. Этот аналитик также уверен, что в ближайшее время можно надеяться на кредит МВФ: « МВФ пойдет на продолжительную поддержку, чтобы сохранить влияние Запада». С этим геополитическим прогнозом можно согласиться. Но уместно обратить внимание, что этот прогноз о «достижении дна» он сделал... до второй девальвации.
Другой вопрос: очень ли нужна Беларуси «программа помощи» от МВФ? Деньги — это хорошо, но на каких условиях? Решит ли девальвация рубля и возможная помощь главную проблему народного хозяйства РБ — импорто- и ресурсоемкая структура экономики? При такой структуре любой рост ВВП ведет к увеличению дефицита текущего счета торгового баланса ввиду опережающих темпов роста импорта. Поэтому в Беларуси, в отличие от, например, похожих валютных кризисов Украины или России, сама по себе девальвация с гораздо меньшей вероятностью может дать радикальный и долговременный оздоровительный эффект. Помощь МВФ для Украины была направлена, главным образом, на укрепление бюджетной дисциплины. В Беларуси бюджетная дисциплина почти примерная — всем бы так. Основная задача Беларуси — изменение структуры экономики, чтобы повысить конкурентоспособность потенциально сильных и независимых от импорта отраслей («Программа МВФ в Украине и Беларуси»; http://www.belgazeta.by/20110606.22/010107061/).

Замыкая круг — в ловушку бедности?

Но две девальвации и сокращение госрасходов на социальную сферу лишь зафиксируют положение дел. А вот требования всех потенциальных кредиторов (МВФ, РФ, ЕврАзЭС) о резком сокращении госрасходов на поддержку реального сектора (АПК, промышленность, инфраструктура) — в сочетании с почти убийственной для спроса девальвацией, с высокой инфляцией, с высоким процентом по вкладам и кредитам — могут надолго лишить реальный сектор экономики перспектив развития. В условиях ужесточения бюджетной политики откуда возьмутся ресурсы для значительных инвестиций?.. Белорусский капитал не смог накопить собственный инвестиционный потенциал в значимых объемах. Иностранный капитал в таких условиях обычно в страну идет неохотно, и уж никак не в сферу производства: кризис еще не закончился, а в мире много мест, куда инвестировать и выгоднее, и безопаснее. Именно такой сценарий называют «ловушкой бедности».
Так, белорусские госпрограммы (3,3 млрд долл. в год) и госсубсидии (7,7 млрд долл.) выглядят впечатляюще. При этом, по данным Комитета госконтроля РБ, до 30% средств используются неэффективно. Неудивительно, что МВФ предлагает ограничить финансирование госпрограмм уровнем 0,7–1,5 млрд долл. в год, а госсубсидии (в ЖКХ, в АПК) постепенно свести к нулю. Сегодня это означает рост стоимости услуг ЖКХ в 3 раза и коматозное состояние примерно 20% хозяйств. Само собой — c ростом цен на продукты, но он уже достал то ли пол, то ли потолок, то ли всех сразу... В рамках предложений МВФ аграрная политика РБ подлежит полному пересмотру. Но мы же ребята креативные и в свое время придумали и шефскую помощь селу, и агрохолдинги с участием банков, заводов, железной дороги... Учитывал ли МВФ особенности нашей национальной аграрной политики? Сомневаюсь.
Где возьмем 8–10 млрд долл. инвестиций? Откуда возникнут бизнес-проекты, под которые будем одалживать деньги? Как долго без модернизации протянут наши предприятия?
Очень хотелось бы ошибиться относительно «ловушки бедности»... Возможно, этот мрачноватый прогноз могут как-то скорректировать — в лучшую сторону! — создание ЕЭП и братья-россияне с казахами?

Таможенный союз и ЕЭП

Результаты работы в условиях Таможенного союза весьма позитивны и дают действительно серьезные основания для разумного оптимизма. Например, к осени заметно сократился дефицит торгового баланса, ради чего и проведены две девальвации. Но радикального сокращения импорта при сложившейся структуре экономики и при данном уровне ее инновационности ждать не приходится. Во-первых, в белорусских товарах очень велика доля импортных комплектующих, не говоря уже о энергоносителях. Доля импорта в ВВП в целом оценивается в 60–70%. Во-вторых, спрос на нашу продукцию не очень эластичен по цене. Это в основном нефтепродукты, калийные соли и т.п. Их покупают не потому, что они подешевели, а потому что они нужны. Девальвация дает положительный эффект обычно лишь в очень краткосрочной перспективе. Механизм низких цен более заметно срабатывает на иных товарных рынках. В белорусском экспорте таких товаров сравнительно немного, прежде всего продукция аграрного сектора. Но этот сектор и ранее экспортировал около 90%.
Интересна и даже драматична ситуация с импортозамещением, что характерно не только для РБ. Эта тема со времен СССР очень популярна, в народе даже частушки сложили: «Импорт замещать — не мешки ворочать». Понятно, что импорт всегда — дорого, а после двух девальваций... Но дорогой импорт — это также высокие поступления в госбюджет (импортные пошлины, НДС). При импорте комплектующих бюджет не получает этих поступлений: пошлины на их импорт гораздо ниже, добавленная стоимость и суммы НДС — тоже. Наконец, многие отечественные аналоги гораздо дороже импортных, особенно китайских.

Что ждать партнерам Беларуси по ЕЭП

Ничего страшного, конечно же, партнерам не грозит. Но возможны новые идеи, предложения, просьбы, что обогащает теорию и практику.
Одно из условий участия в ЕЭП — это отмена для субъектов хозяйствования обязательств по продаже валютной выручки. Однако Беларусь пока не готова на это пойти. Обязательная продажа 30% валютной выручки позволяет пополнять ЗВР и обеспечивать стабильность белорусского рубля. Белорусские власти в срочном порядке пытаются подкорректировать условия своего пребывания в ЕЭП, и, похоже, партнеры с пониманием относятся к этим намерениям. Минск обратился с просьбой сохранить 30-процентную обязательную продажу валютной выручки резидентами до 1 января 2017 года (http://naviny.by/rubrics/economic/2011/10/24/ic_articles_113_175580/).
Кроме того, по мнению белорусских экспертов, РБ теряет определенные доходы, которые ей полагаются в рамках ТС при распределении пошлин. Причина в том, что белорусские таможенники практически полностью пресекают «серый импорт», но сильно сомневаются, что их российские и казахские коллеги и партнеры по Таможенному союзу справляются с этой задачей и столь же добросовестно выполняют свои обязательства. Распределение пошлин между членами таможенной «тройки» происходит не на паритетной основе, убеждены аналитики. Партнеры белорусских таможенников в приватных беседах подтверждают эти оценки. Так, официально через таможню белорусских партнеров по ТС проходит «не более 30% грузов, а все остальное — это серый импорт. Зато Беларусь 99,99% товаров импортирует абсолютно официально» (цит. по: http://naviny.by/rubrics/economic/2011/10/24/ic_articles_ 113_175580/).
Иностранным банкам и/или их филиалам на территории РБ также придется готовиться к неким новшествам. По мнению руководителя Беларуси, сложившаяся в экономике республики ситуация закончится и наступит время «оценки поведения» финансовых структур. «Мы серьезно займемся коммерческими банками и очень аккуратно, рыночным образом, но попытаемся все-таки повернуть банки лицом к государству» ( REGNUM).
Наконец, интересной темой может быть идея единой валюты ЕЭП. Теоретически следующим этапом интеграции после Таможенного союза является именно союз валютный. В Беларуси эта тема, по понятным причинам, была поднята весной неуютного 2011 года. Так, в апреле А. Суриков, посол России в Беларуси, назвал актуальной возможность начать переговоры о введении российского рубля в качестве платежного средства в Беларуси: «Ситуация, честно говоря, актуализировалась» (см., напр., Бондаренко В. О российском рубле замолвите слово... Полемика о введении российского рубля в Беларуси: «за» и «против». Russkie.org — О российском рубле замолвите слово... — Русское зарубежье... russkie.org›index.php?module=fullitem&id=23106). Ранее, по Договору о создании Союзного государства, российский рубль планировалось ввести в 2005 году. Но тогда как-то не сложилось. Сегодня ситуация иная — и в Беларуси, и в России, и в мире. Для РБ ориентиром следует считать, вероятно, 2015 год, не позднее. Во-первых, к этому году прогнозируется выравнивание торгового баланса. Во-вторых, это год очередных президентских выборов. А к выборам у нас со времен СССР принято делать подарки, не так ли?..
Устойчивое, сбалансированное развитие кейнсианской постсоветской модели (понимаемое как ее имманентная способность к бескризисному самораз-витию и саморегуляции) весьма проблематично. В Беларуси практически не развиты такие институциональные предпосылки и структуры, которые обеспечивают такое развитие и саморазвитие: фондовый рынок, институт банкротства, частная собственность и свобода экономического поведения собственников. Развитие этих предпосылок и структур начиналось 12–15 лет назад, но потом получили преобладание иные подходы к «ручному управлению» экономикой...Сегодня практически нет объективных рыночных индикаторов и механизмов саморегуляции и самонастройки экономических процессов.
Идеи Д.М. Кейнса в эпоху глобализации препятствуют интеграции постсоветских стран в мировое хозяйство (подробнее см.: Бондаренко В. http://liberty-belarus.info/Tendentsii/Belorusskaya-ekonomicheskaya-model-idei-DMKeynsa-v-epohu-globalizatsii.html). Административное вмешательство правительства (протекционизм, ограничения свободы экономического поведения, ограничения на рынке ценных бумаг, льготы и субсидии) создает квазирыночные условия, весьма отличные от мировой экономики. Полноценное, органичное участие данной модели в современных глобальных и интеграционных процессах весьма затруднено. Это довольно общая проблема для всех постсоветских стран, что наглядно показывает практика интеграции в СНГ. Разумеется, внешняя торговля вполне возможна, о чем говорит ее хорошая динамика в Беларуси. Но торговля — это еще не интеграция, торговля была и в Римской империи.
Возможно, жесткая и управляемая из единого центра белорусская модель предназначена лишь для выхода из кризиса, как и «новый курс» Ф.Д.Рузвельта, как и кейнсианские рецепты? Возможно, тем более, что мы живем в неспокойном мире, очень щедром на кризисы.

Перспективы

Президент А.Лукашенко понимает, что только он является гарантом принципиальной неизменности данной системы. И только он может начать реформы, если это не ослабит основные «принципы модели», т.е. сильную президентскую власть. Но некоторые непринципиальные изменения в экономической модели объективно неизбежны в ближайшее время.
Во-первых, государство просто не имеет возможности продолжать политику субсидий и льгот в прежних масштабах. Это находит отражение в аграрной программе в части создания агрохолдингов и в передаче хронически убыточных колхозов фермерам, коммерческим фирмам, организациям, учреждениям, банкам (включая Национальный банк) за символическую плату.
Во-вторых, давно назрела необходимость серьезной либерализации частного бизнеса: сегодня он просто уходит «в тень» или за границу и вообще не платит налоги. Только малый бизнес может заметно содействовать разрешению растущих проблем на рынке труда (вероятность роста безработицы), особенно в регионах.
Следует ожидать также некоторого снижения налоговой нагрузки, что связано с необходимостью повышения конкурентоспособности белорусских товаров, с интеграционными процессами в рамках ЕЭП. В России и Казахстане общий уровень налоговых изъятий составляет примерно треть ВВП, в Беларуси — чуть меньше половины, т.е. на 10–15 процентных пунктов выше. Сегодня эта разница сглаживается во внешней торговле низким курсом белорусского рубля, но введение ЕЭП и, тем более, единой валюты упразднит валютный, курсовой фактор конкурентоспособности.
А каковы перспективы введения в Беларуси — и/или в Евразийском союзе — российского рубля и/или другой единой региональной валюты? Есть ощущение, что сегодня Беларусь к этому более готова, чем пять лет назад. Готова ли Россия?

Выводы

Данная модель почти идеально соответствует сложившейся политической системе, в высшей степени централизованной и персонифицированной. Экономическая модель служит основой данной политической системы — и наоборот. Данная модель дает техническую возможность проведения популярных (популистских?) программ и мероприятий, что одобряется электоратом и, действительно, дает весьма заметный позитивный социальный эффект: высокие социальные стандарты, в том числе в сельской местности (агрогородки), высокую занятость, сравнительно высокие (до двух девальваций 2011 года) зарплаты и пенсии. Кроме того, данная модель очень подходит для мобилизации и концентрации всех ресурсов (включая финансовые ресурсы предприятий) в случае чрезвычайных ситуаций — напр., необходимость скорейшего восстановления народного хозяйства в «лихие 90-е годы», обеспечение продовольственной безопасности страны, мировой кризис или агрессия извне. Именно поэтому данную «социально ориентированную» модель иногда называют «мобилизационной экономикой».
Это — главные и вполне достаточные факторы очень длительного существования данной модели... Если бы еще инвестиций добавить, да импорт сократить, да снизить стоимость энергоносителей...