2010 год прошел в России под знаком «перезагрузки» и ратификации американским Сенатом Договора о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (СНВ-3). Но пока внимание было приковано к этому важному документу, полным ходом началась «загрузка» киберпространства, которое становится основным полем боя информационных войн. Завершается период цветных революций, в проведении которых доминирующая роль отводилась телевидению.
Число пользователей Сети достигло в 2000 году примерно 500 млн. человек и за последующее десятилетие превысило 1,5 млрд., что составляет примерно 25% населения Земли. При этом доля Соединённых Штатов сокращается за счет роста пользователей преимущественно Азиатско-Тихоокеанского региона. В результате информационной революции возникло глобальное сетевое общество. Особенно высокими темпами за последние годы расширялись социальные сети, такие как Фейсбук, Твиттер и другие, где формируется новая сетевая идеология и оппозиция «мировому правительству» и государственным институтам.

За последнее десятилетие лидером в глобальном информационном пространстве стали не традиционные СМИ, а сетевой проект.
Самый мощный и бесплатный информационно-справочный ресурс в Сети и крупнейшая энциклопедия за всю историю человечества — свободная энциклопедия Википедия, которую посещают от 300 до 400 млн. человек в месяц (5-е место по посещаемости веб-сайтов в мире). Работа Википедии, основанной американским гражданином, поддерживается некоммерческим фондом, где занято несколько десятков сотрудников, а объем ежегодных расходов составляет $6 млн. В конце 2010 года за 8 недель была собрана рекордная сумма в 16 млн. долл. пожертвований. На начало 2011 года в Википедии размещено 19 млн. статей на 272 языках. Для создания крупных национальных полиграфических энциклопедий требовалось до 10 лет, и все равно их объем был ограничен. Большая советская энциклопедия или Британская энциклопедия (Британика) насчитывает всего около 100 тыс. статей.
Сетевой проект отличается исключительной оперативностью. Например, статья о теракте в аэропорту «Домодедово» появилась в Википедии уже через два часа после трагедии. Несмотря на системную предвзятость и несбалансированность в освещении тем, временные акты вандализма, Википедия пользуется большой популярностью и оказывает существенное влияние на мировоззрение пользователей. Но при этом необходимо отдавать себе отчет, что это проект Запада.
Соединенные Штаты, на долю которых в конце XX столетия приходилось, по разным оценкам, включая ЮНЕСКО, от 65 до 80% мирового потока информации, пока еще доминируют в мировых СМИ и постоянно используют информационные войны в глобальной конкуренции. Контролируя мировые СМИ, Вашингтон был убежден, что и во Всемирной Сети, владея информацией, он будет «вечно» управлять миром. Но в начале XXI зависимость мирового сообщества от Соединенных Штатов — «информационного империализма» — была подорвана благодаря триумфальному распространению Интернета и, особенно, социальных сетей.
Информационно-технологическая революция внесла существенные коррективы в геополитику — науку о закономерностях распределения и перераспределения сфер влияния (центров силы) различных государств и межгосударственных объединений. Современная геополитическая мощь государства определяется в первую очередь не материальными ресурсами, а силой духа. Новейшая геополитика преодолевает узость традиционной и новой геополитики (геоэкономики), ограниченной географическим и экономическим пространством. Она оперирует большими пространствами многомерной сопряженности, включая виртуальное пространство Всемирной Сети (киберпространство), и вооружена информационно-коммуникационными технологиями манипулирования сознанием (подсознанием), позволяющими эффективно вести сетевые войны.
Устарели многие геополитические концепции. Теперь нет необходимости владеть тем или иным участком континента или Мирового океана, чтобы «владеть» миром. Становятся неактуальными геополитические задачи государственного объединения народов вдоль коммуникационных коридоров в реальном географическом пространстве («из варяг в греки», средиземноморского и Великого шелкового пути). В киберпространстве формируются современные технологические системы огромного стратегического значения (политического, оборонного, экономического, социального и культурного). Здесь, по аналогии с Великим шелковым путём, образовалась Великая информационная магистраль, и опасно оказаться на её «периферии».
На пороге романтического восприятия новой технологической эпохи сформировалась геополитическая концепция мирового порядка: «Кто владеет информацией, тот владеет миром». Считалось, что новый мировой порядок будет определяться технологическим контролем киберпространства, то есть Соединенными Штатами — мировым лидером высоких технологий. Новый информационный мировой порядок, установленный Западом во главе с США, должен был стать основой геополитической архитектуры XXI столетия. Однако этого не произошло.
Как становится очевидным, не только этнонациональные и этноконфессиональные конфликты могут определять меняющуюся картину мира. Конфликт интерактивной среды Интернета с существующими статусными коммуникациями государств, политических, военных и экономических блоков может стать взрывоопасным в результате мировой сетевой информационной войны.
Формируется идеология глобального сетевого общества на основе новой Реформации и Просвещения1.
Согласно геополитической теории больших многомерных пространств, главным событием уходящего мирового геополитического 500-летнего цикла Восток — Запад стала христианская Реформация и Просвещение. Как известно, основным продуктом европейского Просвещения была идеология — замена религии для гражданского общества. В западной христианской цивилизации рациональное восприятие доминировало над чувственным миром человека. И на этом основании она стала претендовать на исключительность по сравнению с восточными цивилизациями. В европейской традиции Просвещение рассматривается как «влечение к правде и чести», основанное на триаде рационализма, индивидуализма и материализма. Но разве восточные цивилизации не доказали своей многотысячелетней историей, что этот путь возможен и на другом фундаменте, где чувственное восприятие мира доминирует над рациональным? И не заплутала ли в очередной раз Россия в стремлении осуществить модернизацию — переход от традиционного к современному обществу, под которым понимается исключительно западная цивилизация?
Новый мировой геополитический цикл будет определяться не только смещением полюса экономического и технологического развития на Восток2. Доминирующим становится приоритет духовных технологий над материально-прагматическими. Идеология глобального сетевого общества формируется не по западному сценарию. Основой новой Реформации и Просвещения будет борьба за совесть, против имитации истинной веры и действительности, против современных индульгенций — прав властей и финансовой олигархии на ложь, продажность и безнаказанность.
В результате глобальная система Интернета стала фактором политической и экономической действительности и превращается в геополитическую коммуникацию, где мобильность информации становится стратегическим ресурсом, не имеющим территориально-государственной организации. Впервые в истории человечества произошло понижение статуса государства, ограничение статусной институциональной культуры. Статусные коммуникации традиционно выступают в трех основных формах — политической, социальной и географической коммуникациях.
Политические коммуникации ассоциируются с государственными институтами, сверхдержавами, великими державами.
Национальная безопасность связывается с принадлежностью к определенным статусным коммуникациям, например, к НАТО, Европейскому Союзу или Всемирной торговой организации. С позиций новейшей геополитики понижение в информационную эпоху статуса государства-нации делает невозможным его гегемонию в многомерном коммуникационном пространстве Земли. Информационная революция нанесла удар по государственной монополии на информацию. Она трансформировала представления о национальной безопасности, которые на протяжении веков исходили из предпосылок создания военной и экономической мощи государства. Меняются главные приоритеты национальной безопасности3. Объектами поражения в информационных войнах и конфликтах становятся, наряду с материальными целями, ценности, которые можно защитить при наличии чувства достоинства, национальной гордости и цивилизационной принадлежности.
Социальные коммуникации ассоциируются с должностью, званием и богатством.
Из века в век доступность информации зависела не только от географических расстояний и времени передачи, но, в первую очередь, от социального статуса. Короли, султаны и президенты обладали исключительным правом на государственную информацию, которая для подданных или простых граждан была недоступна. И оберегалась грифом «государственная тайна» или «совершенно секретно». К этой информации имела доступ ограниченная часть элиты (министры, придворные, главные конструкторы и др.). Информационные интернет-технологии, обеспечив доступ любого пользователя к мировому информационному пространству, преобразовывают статусные коммуникации в нестатусные. У частных лиц появился доступ к каналам связи и источникам информации, которые прежде имели статусную доступность, зависели от занимаемой должности и положения в обществе, контролировались национальными правительствами и международными корпорациями.
Географические коммуникации определяются местоположением (центр — периферия). В Интернете нет выгодного географического положения, здесь все места равнодоступны и равнопрестижны. В многомерном коммуникационном пространстве Земли на границах киберпространства и реального географического пространства образуются концентрированные узлы связи — киберпорты — своеобразные вольные гавани постиндустриальной эпохи (Силиконовая долина в США, Сингапур).
В Интернете не существует свободы слова в классическом смысле. Интернет впервые открыл нестатусный смысл свободы и бросил вызов институциональному обществу, где «вход» в коммуникацию организован или через социально-политический или географический (центр — периферия) статусы. Государство совершенно не в состоянии контролировать взаимодействие интерактивных сред в виртуальном пространстве Интернета, преобразующего статусную коммуникацию в нестатусную.
Глобальная мобильность информации, капитала и квалифицированных кадров умственного труда не только подрывает роль государства в выполнении многих его фискальных функций, но и затрудняет или делает невозможным скрыть присущие правящей элите негативные качества (цинизм, продажность, «шкурные интересы», безнаказанность и др.). То есть для большинства требуется меньше времени, чтобы стало очевидным, что для «избранных» ничто человеческое не чуждо, в том числе и пороки. Благодаря Интернету информация стала доступна и для граждан бедных стран. И они стали получать не только стерильную информацию о самой «правильной» западной демократии, где в небесах летают только ангелы с крылышками.
Конфликт интерактивной среды Интернета с существующими статусными коммуникациями государств может стать взрывоопасным в результате мировой сетевой войны (world wide web war — WWWW). Современные информационно-коммуникационные технологии позволяют перепрограммировать человека быстрее и дешевле, чем убить.
Кибервойна становится доминирующей разновидностью информационных войн, и её стратегической целью является достижение духовной, политической и экономической власти. Здесь наиболее эффективны сетецентричные технологии4. В качестве «пороха» кумулятивного снаряда используется концентрированная и целенаправленная информация. Особое место на кибервойне занимает психотропное оружие, обеспечивающее воздействие на этническую, религиозную и коллективную психологию граждан «вражеской» территории. Внешняя сила формирует модель поведения через манипуляцию основными властными и другими социальными группами.
Бывший советник Белого дома по борьбе с терроризмом и киберугрозами Ричард Кларк в соавторстве с Робертом Кнаке издал книгу «Кибервойна: Следующая угроза государственной безопасности и что нужно знать об этом» (Cyber War: The Next Threat to National Security and What to Do About it, 2010). Авторы утверждают, что война во Всемирной Сети уже началась и призванные государством многочисленные хакеры готовят поля для будущих сражений войны XXI века. Когда в результате кибератак будет выведена из строя система управления гражданской и военной инфраструктурой — начнется хаос. Будут взрываться энергоблоки, газопроводы, сходить с рельсов поезда, падать самолеты. Десятки тысяч человек могут погибнуть, если Америка своевременно не вооружится против угрозы хакеров-террористов. При этом не очевидно, что Соединённые Штаты, являющиеся лидером высоких технологий, выйдут победителями в кибервойне. По данным экспертов, Соединённые Штаты могут быть парализованы кибератакой менее, чем за 100 млн. долл.
Кибервойна против суверенной державы может вестись не только на межгосударственном уровне.
В истории мировых конфликтов и войн большую роль играли «миссионеры», «конкистадоры», которые огнем и мечом, мечом и крестом внедряли новую веру и права человека. Но если на полях сражений мировых и других традиционных войн сражались армии, то важным субъектом кибервойн стали независимые интернациональные группы хакеров или «неуловимые мстители», например анонимусы. Эта коалиция, действуя анонимно и коллективно без лидеров, преследует некоторую общую цель. Она использует социальные сети для создания сообществ, мобилизующих людей на протесты в реальном мире. Хакеры не только занимаются кибертерроризмом и вскрывают серверы банков в целях наживы, но и ведут борьбу против «мирового правительства» и коррумпированных режимов. Возможностями кибервойны, несомненно, воспользуется «мировая закулиса», включая великие масонские ложи и олигархические клубы, оказывающие влияние на мировую политику. Вновь возрастет интерес к Всемирной теории заговора (или конспирологической теории), пытающейся объяснить управление мировыми процессами тайной группой людей.
Как показали события 2010 года с сайтом WikiLeaks (википедии утечек), опубликовавшем секретные материалы, произвести эффективную всемирную кибератаку можно коллективом в несколько десятков человек при годовом финансировании в 200 тыс. долл. В мировом экспертном сообществе нет однозначной оценки деятельности сайта. Многие аналитики считают «Викиликс» проектом тайной операции ЦРУ с целью дестабилизации обстановки в мире. Для них показалось странным, что «сливы» информации происходят от Национального фонда демократии, Совета по международным отношениям, «Фридом-хауса» и других «непорочных» борцов за демократию, связанных тесными узами с ЦРУ. Выход из-под контроля финансированных США преступных проектов является фирменным знаком работы ЦРУ. Как, в свою очередь, случилось с антисоветским проектом «Талибан» и с поддержкой части сомалийских повстанцев в борьбе с Советским Союзом. И это притом, что США тратят на разведывательную деятельность 80 млрд. долл., в том числе ЦРУ — 53 млрд. долл.
Неолибералы-глобалисты и сторонники «мирового правительства» характеризуют деятельность сайта WikiLeaks как угрозу западной демократии. Они считают, что ставшая достоянием мировой общественности секретная информация подрывает устои демократии. Вместо этого навязывается власть толпы (охлократии), которая претендует стать властителем мира. Кибератаки сайта рассматривают на Западе и как удар по Европе, абсолютизировавшей права отдельного человека и пропагандировавшей мультикультурализм. Все чаще звучат требования взять под государственный контроль Всемирную Сеть и ужесточить цензуру. Но, вероятно, Америка уже выпустила джина из бутылки.
Кибератаки позволяют проникать в защищенные системы связи и осуществлять контроль над базами данных. Атакам уже подвергается спутниковая связь, боевое управление войсками, банковские операции, энергетические объекты, включая АЭС. Хакерские атаки особенно опасны для современной инфраструктуры, атомных электростанций и химических заводов. На этой войне исключительно сложно обеспечить кибербезопасность. Так как применяется стратегия «удара из-за угла», когда не знаешь врага «в лицо» и географические координаты его местонахождения, чтобы нанести ответный удар возмездия. В отличие от оружия массового поражения в ядерной войне мегаполисы остаются на месте, но парализуется многомерное коммуникационное пространство государства. Кибервойна обходится значительно дешевле и эффективнее классических военных конфликтов.
Итак, глобальным полем сражения становится киберпространство — виртуальное пространство Всемирной информационной сети, в котором отсутствуют таможенные, налоговые и другие ограничения для транспортировки интеллектуального продукта. Киберпространство становится таким же стратегическим полем боя, как сухопутное, морское и воздушное пространство. Но в отличие от них в кибервойне факторы пространства и времени теряют значение. Цели на этой войне могут быть географически локализованы, а киберармия — эксцентрирована.

Военное командование и киберподразделения для ведения высокотехнологичной войны имеются в армиях Китая, США и Германии. Всего около 30 стран имеют онлайн-киберармии, включая Израиль, Францию, Россию, Индию, Иран, Пакистан, Южную и Северную Корею. Осуществляется создание сети коллективной киберзащиты Североатлантического военного блока под эгидой США. В 2008 году в Таллинне был открыт Центр киберзащиты НАТО, где проводятся постоянные тренинги для IT-специалистов на примере моделирования мини-кибервойн.
Началась битва за господство в киберпространстве, в первую очередь между Соединёнными Штатами и Китаем. Несмотря на абсолютное лидерство США в области интернет-технологий, коммунистический Китай раньше, с 1999 года, начал готовиться к сетевым войнам. Китайская армия, технически проигрывая американцам в обычном и ядерном вооружении, стала вкладывать деньги в новейшие технологии. При этом китайцы сделали ставку на наступательную войну в киберпространстве. Осознавая, что на пути к сверхдержаве еще значительное время слабым местом будет оставаться военная мощь по сравнению с США, ключевым элементом своей военной стратегии Китай сделал «ассиметричное сдерживание» за счет создания киберподразделений Народно-освободительной армии. Китайская киберстратегия «удар из-за угла» является наиболее прогнозируемым сценарием будущего блицкрига.
Несмотря на засекреченную информацию, по экспертным оценкам, китайская киберармия насчитывает примерно 6 тыс. хакеров. Они способны обеспечить защиту отечественных жизненно важных объектов и нанести упреждающий удар по противнику. Кроме того, около 20 тыс. хакеров-патриотов входят в китайские спецслужбы, в которых состоят около 2 млн. агентов.
С территории Китая регулярно осуществляются кибератаки на коммуникационные сети США, систематически выкачивая важную военную, политическую и экономическую информацию. В 2003 году была осуществлена серия китайских кибератак, получивших название «титановый дождь». Были взломаны ресурсы корпорации «Локхид Мартин», национальной лаборатории ядерного исследовательского центра «Сандия», ракетно-космического центра (Редстоуновского арсенала) и компьютерные сети НАСА. В частности, сообщалось о хищении документации о многоцелевом истребителе-бомбардировщике пятого поколения F-35, стоимость проекта которого оценивается в 300 млрд. долл.
«Цифровую крепость» Пентагона, насчитывающую около 15000 компьютерных сетей и более 7 млн. компьютеров, пробуют «на зуб» более 100 спецслужб и разведывательных организаций различных стран мира. Уже много лет Пентагон находится в повседневной осаде зарубежными хакерами. Его коммуникации, включая внутреннюю систему SPIRNET, подвергаются 360 млн. атак в год, а Глобальная информационная сеть (Global Information Grid) военного ведомства атакуется 3 млн. раз в день5.
В последние годы в СМИ появлялась информация о скандалах, связанных с проникновением в компьютерные сети Пентагона китайских и российских хакеров. В 2007 году китайские хакеры взломали систему электронной почты министра обороны США. За этим последовала очередная удачная кибератака против коммуникационных сетей Пентагона, Госдепартамента США, министерств финансов, энергетики и торговли, которую специалисты называют Перл-Харбором в киберпространстве. Произошла крупномасштабная утечка секретной информации. Атакам хакеров подверглась и штаб-квартира ООН в Нью-Йорке. Несмотря на американские обвинения в адрес зарубежных хакеров, по данным российской «Лаборатории Касперского», в мировом рейтинге стран, с территории которых осуществляется наибольшее количество хакерских атак, лидируют США (27,6%), Россия (22,6%), Китай (12,8%) и Нидерланды (8,3%).

С развитием Интернета вскрылась незащищенность от кибератак, прежде всего Запада, где в наибольшей степени национальная безопасность зависит от безопасности киберсетей. На Западе во Всемирную Сеть интегрирована вся экономика, энергетика и транспортная инфраструктура. Поэтому кибератака может нанести больший ущерб, чем ядерный удар. И на этой войне никто не может гарантировать победу Запада. В результате США и другие западные страны вынуждены в первую очередь значительные ресурсы тратить на их защиту. То есть заведомо оборонительная стратегия доминирует над стратегией нападения на сети противника. США с запозданием начали готовиться к кибервойне6.
В июне 2009 года в Соединённых Штатах было создано новое ведомство Пентагона — Киберкомандование (U.S. Cyber Command) — ответственное за безопасность военных информационных сетей. Оно подчинено Стратегическому командованию США. Его деятельность будет тесно взаимосвязана с Агентством национальной безопасности (АНБ), расположенным на территории военной базы Форт Мид (штат Мэриленд). Здесь же Пентагон открыл командный центр по кибербезопасности. В составе АНБ имеется киберспецназ, насчитывающий тысячу хакеров, осуществляющих шпионаж в виртуальном пространстве, способных предотвратить кибератаки на Америку и нанести упреждающий удар по «врагу». Киберкомандование будет осуществлять проведение самостоятельных хакерских атак на информационные сети противника. Новые средства и методы ведения наступательных и оборонительных операций в информационных сетях разрабатываются в рамках секретного проекта Пентагона «Манхэттен».

Новая военная доктрина США предусматривает включение в систему киберобороны важнейших государственных и коммерческих объектов на территории Соединённых Штатов. В комментариях к новой военной доктрине Соединённых Штатов газета Washington Post с точностью предсказала (или знала?), что война начнется осенью-зимой 2010 года. Расходы властей США на защиту от хакеров увеличатся в ближайшие годы до 11 млрд. долл. Аналогичные суммы будут выделены на киберзащиту для важнейших объектов инфраструктуры. В соответствии с новой доктриной Пентагона разработана и стратегическая доктрина американской дипломатии, согласно которой «новый мировой порядок» будут формироваться за счет укрепления мирового американского лидерства (глобального управления) через внедрение «правильного» гражданского общества. И здесь важная роль отводится информационной войне в киберпространстве.

Киберинтернационал поколения NET

В результате информационной революции появилось поколение NET— дети Интернета, или «граждане Интернета» (netizens) — наиболее широко пользующееся доступом к информации во Всемирной Сети. Это поколение создало политический Киберинтернационал, выступающий против официальной лжи государственной власти. Для поколения NET не существует сакральной власти — молодежь власти не боится. Возможно, главная цель поколения NET— преодоление разрыва между рациональным и чувственным восприятием мира.
Первая политическая партия нового поколения появилась в 2006 году в Швеции. Это Партия пиратов (Всемирной Сети), которая к началу 2011 года уже существовала в 33 странах мира. В 2009 году шведская Партия пиратов, благодаря поддержке 7,1% голосов, получила в Европарламенте 2 места. Созданы и активно действуют незарегистрированные властью Пиратские партии в США и России (www.pirate-party.ru). Средний возраст членов партии от 20 до 30 лет. То есть это партия детей Интернета, пользователи которого являются её основным электоратом.
Партии пиратов стали соучредителями международной организации PP International, объединившей партии киберпространства. Так как большинство этих партий создано в Европе, Киберинтернационал ставит задачу расширения представительства политиков нового поколения в Европарламенте и государственных законодательных органах. Пиратские партии выступают за прозрачность государственных институтов, реформирование законодательства в области авторских прав и патентов, за укрепление права на частную жизнь во Всемирной Сети. Их основным девизом является не борьба с государственными и корпоративными секретами, а борьба за свободу слова против официальной лжи. Партийные «хактивисты» (хакер + активист) используют кибератаки не в целях личного обогащения, а в целях протеста против тех, кто ограничивает свободу слова в Сети. В результате атаки нескольких десятков или сотен таких «активистов» блокируется работа сетевого ресурса — серверов «врага».
Электорат политических партий Всемирной Сети стремительно увеличивается. Партия Интернета начала побеждать Партию телевизора в Соединённых Штатах, где американец проводит во Всемирной паутине больше времени, чем перед телевизором. За прошедшее десятилетие его среднее время нахождения в Сети увеличилось с 7 до 14 часов. Во многих странах кабельные сети теряют подписчиков, а доля видео в интернет-трафике растет.

Горячие фронты на полях мировой кибервойны

В ближайшие годы кибервойны будут вестись особенно эффективно против коррумпированных режимов. Пока писались эти строки — долго ждать не пришлось. В начале 2011 года в Тунисе, казалось бы благополучной арабской стране западной ориентации, произошел переворот, и президент Зин эль-Абидин Бен Али бежал в Саудовскую Аравию. Местная революция, которую по инерции и аналогии с другими «цветными» революциями окрестили революцией жасминов или фиников, стала в полной мере первой сетевой революцией. Она стала возможна благодаря мобилизации международного интернет-сообщества (анонимусов), осуществивших кибератаку на информационное пространство Туниса (правительственные и другие государственные сайты). Активное участие в кибератаке принимала российская Партия пиратов. Первая битва WWWW выиграна — победа стала возможной не только благодаря воле тунисского народа, но и при помощи сетевого сообщества (Киберинтернационала). Социальные сети стали мобилизующим фактором в проведении «Дня гнева» в Египте.
Мир стал свидетелем краха евразийской геополитики США в географическом пространстве от Атлантики до Тихого океана. Начинается последний бой против Евразии — кибервойна Запад — Восток в многомерном коммуникационном пространстве Земли. Во Всемирную сеть переносятся апробированные методы информационных войн. По мнению российского профессора Игоря Панарина, в публикациях на сайте WikiLeaks отчетливо прослеживается главная цель информационно-психологического воздействия англосаксов (США и Великобритании) — дезинтеграция евразийского пространства.
Возможно, события декабря 2010 года вокруг сайта WikiLeaks были отвлекающей артподготовкой. А основная кибератака будет осуществлена в 2011–2012 годах по России, а не по Китаю, который в последние годы особенно эффективно отражает информационные атаки США. К сожалению, Российская Федерация не всегда эффективно противостоит внешним информационным атакам, оказывается беспомощной и неспособной адекватно ответить на применяемые против неё технологии.
В Восточной Европе, особенно в России и Украине, отмечаются процессы, противоположные современным мировым тенденциям, здесь происходит искусственное укрепление статуса входящих во власть физических лиц. Два десятилетия «торжества» бездумной демократии были потрачены на «укрепление» статусных коммуникаций «элиты в законе» не на основе профессионализма, а за счет присвоения общенародной собственности, приватизации ученых званий, других многочисленных степеней отличия и наград. Создана система теневых социальных отношений, представляющая угрозу для государственности. Отсутствуют доктрины национальной безопасности государства, обеспечивающие защиту граждан от теневых социальных отношений.
Мир вступает в эпоху мировой кибервойны, на фронтах которой будет формироваться идеология глобального сетевого общества на основе новой Реформации и Просвещения — борьбы за совесть и влечение к чести, против имитации истинной веры и действительности. И первыми в этой борьбе падут коррумпированные государства. Но пойдёт ли мировое развитие по созидательному сценарию, автор утверждать не вправе.