В современном мире все большее значение приобретает проблематика этничности, ментальности и национального характера, что вызвано главным образом такими массовыми процессами современности, как миграция, когда в моноэтничные регионы постоянно вливаются разного рода мигранты, отличающиеся по расовым, этническим, социокультурным признакам и традициям, что существенно осложняет обстановку как во всем регионе, так и в каждой из сфер общественной жизни. В Европе с этим столкнулись еще в середине прошлого века, когда началась массовая миграция во Францию и Германию, население которой в настоящее время составляют не менее 10% мигранты, приехавшие из самых разных регионов Земли.
Современной науке очевидно, что все люди на Земле являются представителями одного биологического вида человека разумного, который может свободно скрещиваться друг с другом, независимо от цвета кожи и других антропологических отличий. С точки зрения современной науки, то, что называется «расами», всего лишь вариации в пределах единственного вида — Homo sapiens.
Более того, исследования современных антропологов все более подтверждают, что все расы современного человека имеют одно и то же происхождение, и именно поэтому они образуют единственный биологический вид. Известный популяризатор современной науки А.Азимов в свое работе «Расы и народы» пишет о том, что с тех пор, как развился современный человек, приблизительно пятьдесят тысяч лет тому назад или меньше, еще не прошло достаточно времени для сил эволюции, чтобы сделать что-то большее, чем несколько незначительных различий между различными группами людей.
Современная наука, изучая группы крови, выделила в современном человечестве шесть рас, различающихся друг от друга по частоте гена в той или иной группе людей, однако генетика вообще и особенно человеческая генетика является все еще очень молодой наукой, и человек, который верит в «превосходство расы», является либо неосведомленным, либо заблуждающимся, подчеркивает А.Азимов. Завершая один из разделов своей работы, он пишет: «В целом понятие расы действительно весьма бесполезно для обычного человека. Оно не дает ему ничего, кроме некоторых псевдонаучных и суеверных идей. Понятие расы нужно только антропологам и другим ученым для того, чтобы прослеживать человеческие миграции и пр.».
В начале ХХI века для всего социально-гуманитарного знания на первое место выходит проблематика этнических характеристик человека, особенно в связи с проблемами выживания человечества, так как стало достаточно очевидным, что выживание земной цивилизации предполагает необходимое сохранение множества этнических культур и их толерантное отношение друг к другу.
В этой связи исследователями анализируются базисные процессы становления этничности, выявляются основополагающие характеристики этноса, рассматривается эволюция этничности, ее модификация под воздействием социокультурных детерминаций, описывается единство и различие понимания этносов в различных философских, социологических и культурологических школах.
В общефилософском плане можно определить этнос как интегративный субъект творческой социальной деятельности, а в основе его генезиса лежат природные, исторические и социокультурные детерминации.
Своеобразной матрицей этнической культуры являются культурные традиции этноса, которые выступают основным стабилизирующим фактором, обеспечивающим как сохранение, так и изменение его. Именно в культурных традициях сохраняются ценностно-нормативное и смысловое содержание этничности, а также значимые механизмы социальной адаптации, обеспечивающие трансляцию культуры от поколения к поколению.
В рамках анализа этнического можно утверждать, что на основе общности языка, культуры и коммуникации формируется этническая идентификация, которая представляет собой не только специфическую жизнедеятельность этноса, но и конкретно-исторический путь освоения окружающего мира. Каждый этнос создает свой собственный уникальный, а вместе с тем и универсальный жизненный мир — этот тезис становится особенно значимым в новом столетии. Следует особо подчеркнуть, что именно в этот период выявлен громадный гуманистический потенциал принципа уважения культуры других этносов и народов, понимания значения любой культуры для сохранения и укрепления жизнедеятельности всего человечества.
Проблематика ментальности народов оказалась востребованной европейской наукой еще с конца XVIII века, когда на основе Французской буржуазной революции и войн Наполеона в Европе стали происходить радикальные изменения. Современные исследователи при анализе различия народов выделяют такие понятия, как «коллективное бессознательное», «архетип», «ментальность», «национальный характер». Каждое из них имеет свой объем и содержание, связано с другими понятиями этого плана, но не тождественно им.
С точки зрения К.-Г.Юнга, коллективное бессознательное — это принадлежность целого народа или человечества. Это — прирожденные инстинкты и первобытные формы постижения, так называемые архетипы или идеи.
Современные ученые различают архетип, как природное, биологическое в психике, и коллективное бессознательное — представления, возникающие на основе мифологических форм мышления в первобытных культурах. Эти понятия обозначают нижние ступени психики людей.
Американскими культур-антропологами в течение ХХ века тщательно изучался феномен национального характера. Так, К.Хорни считает, что национальный характер детерминирован культурными факторами, в то время как ментальность обусловлена в первую очередь общностью психологических законов, возникающих на базе различных культур. Понятие ментальности используется для того, чтобы обозначить глубинные уровни коллективного и индивидуального сознания, куда входят достаточно хорошо изученные социологией и социальной психологией фиксированные установки, социальные представления, стереотипы сознания, ценности и другие стороны духовной жизни социума, помогающие понять, как этнос или конкретная социальная группа действует, мыслит и чувствует в определенных обстоятельствах. Ментальность, в отличие от архетипа как биологически укорененной константы, представляет собой исторически складывающуюся структуру, которая определяет мысли, чувства, ценности людей и, конечно, их поведение.
Ментальность изменяется существенно медленнее, чем материальное производство и социальные институты общества, именно поэтому менталитет, с одной стороны, является реальной силой, консолидирующей этнос, а с другой — выступает существенным препятствием на пути перемен в обществе.
В работе Э.Фромма «Бегство от свободы» показано, что возможность изменений в обществе определяется не столько социально-экономическими и политико-идеологическими факторами, сколько ментальностью, т.е. той социально-психологической «аурой», в которой люди действуют. Другими словами, только позитивное социально значимое эмоциональное отношение к новому может обеспечить реализацию курса нововведений или реформацию общества.
Ментальность рассматривают чаще всего как систему определенных психологических установок (стереотипов сознания) и как своеобразные практические технологии, которые раскрывают особенности культурно-исторического пути развития этносов и народов и его понимания и принятия каждой отдельной личностью, идентифицирующей себя со своим этносом.
Таким образом, ментальность включает в себя проблематику стереотипов поведения, способов и форм организации мыслительных процессов, создания картин мира, которые помогают исследователям создавать теоретические модели жизнедеятельности и мышления «обыденного», «простого» человека конкретной эпохи. Наиболее жизненным примером здесь могут быть работы французских историков Школы Анналов, «Осень Средневековья» Й.Хёйзинги, труды Э.Панофски.
Эти работы позволяют считать ментальность не только стереотипом сознания и поведения, но и своеобразной эмоциональной памятью общества, сохраняющейся неограниченно долго и передающейся из поколения в поколение. В этой связи ментальность выступает как определенная эмоциональная подоснова, позволяющая человеку еще на бессознательном уровне считать свое поведение правильным и быть уверенным в правильности своих взглядов на мироустройство, социальные представления и культурные традиции. Безусловно, ментальность отражает ценностный аспект массового сознания, она определенным образом регулирует отношения «человек — общество», «Я — другие», «мое общество — весь мир». В задачи и функции ментальности входит также кодификация основных правил поведения людей, в этой связи можно сказать, что ментальность представляет собой определенную моральную систему этноса, выступая социально-коммуникативным основанием его деятельности.
Понятие национального характера и существующие точки зрения на проблему в научных дискуссиях второй половины ХХ века затрагивались, как правило, осторожно. Отдельные представители общественных наук даже считают, что после многих перипетий понятие «национальный характер» сохранило только эмоциональное содержание. Экстремальность такой точки зрения следовало бы объяснять тем фактом, что, с одной стороны, исходя из положений психологии, национальный характер является своего рода производной от понятия «индивидуального характера», с другой же — термин «национальный характер» настолько неточен, что становится источником противоречий как в методологическом плане, так и в плане содержания.
Серьезные работы на тему национального характера могли появиться только в конце ХIХ века, когда получило развитие направление, известное под названием «коллективная психология», из которого потом вышло и оформилось направление проблематики «национальной или кросс-культурной психологии». Эта дисциплина требует внимательных наблюдений, идущих на фоне знакомства с данными из области истории и философии истории, цивилизации, культуры, политики, хозяйства и многих других областей, опирается на другой уровень обобщения, оценки, а также синтезирования. Следует также подчеркнуть, что если проблема касается жизни нации, то представление этой проблемы находится в зависимости от конкретного соотношения политических сил.
Неоспоримым достижением после Второй мировой войны стало то, что общественными науками был признан как норма, а не патология, факт психологических различий между разными народами, что в свое время было поводом для возникновения массы ложных концепций, пропагандирующих стремление к нивелированию национального своеобразия вместо того, чтобы через познание и описание этого своеобразия стремиться к гармонии стран и народов.
Отсутствует единство взглядов на проблему национального характера и среди ведущих польских авторов. А.Клосковская, представляет критическое отношение к возможности объективного вычленения национального характера. Другого мнения придерживается Я.Щепаньский, для которого польский национальный характер это исторически сформировавшиеся типичные для поляков установки, образцы поведения, признанные системы ценностей.
Е.Вятр в публикации «Нация и государство» предлагает другое рассмотрение проблемы национального характера . Он не соглашается с тезисом А.Клосковской, что следует отказаться от целостного восприятия психики народа. Он считает, что к формированию такого восприятия могут вести три пути:
— использование статистики социологических исследований, анализирующей соотношение ценностных установок и других аспектов сознания личности, что может способствовать выработке ответа на вопрос, какие из черт общественной психики берут начало в национальном характере, а какие из них являются результатом классового положения, профессионального статуса, а также возраста или пола;
— сравнительно-исторические исследования поведения отдельных народов, имеющих более или менее сходные исторические основы; на основе этого типа изучения можно сформулировать выводы относительно типичного реагирования данного народа на определенную ситуацию;
— социологический анализ литературы, школьных учебников, содержания массовой культуры, СМИ, фольклора.
Вместе с тем, позитивный подход к исследованиям национального характера характерен для отдельных исследователей. Они определяют национальный характер как равнодействующую социально-экономических, идеологических, политических, этнических и природно-экономических факторов, оказывающих влияние на все национальное сообщество. Национальный характер формируется в определенных социально-исторических условиях, поэтому он отражает национальную психику, национальную жизнь и национальную культуру.
Все противоречия в анализе национального характера относятся, прежде всего, к разного рода трудностям, с которыми сталкиваются исследователи при попытке дать четкое и, по возможности, однозначное определение феномена национального характера.
Один из типов определения национального характера приближен к обыденному пониманию этого термина. Национальный характер при таком подходе — это определенные черты, характеризующие представителей данного народа. При таком понимании дефиниция предполагает наличие тезиса, что все люди, принадлежащие к какому-то народу, походят друг на друга в определенном весьма существенном отношении и в том же самом отношении отличаются от представителей других народов. К этому типу определения близки стереотипные высказывания о поляках и итальянцах, утверждающих, что они ленивы, об англичанах, что они меланхоличны, о немцах, что они работящи и дисциплинированы и т.п.
Еще одно определение национального характера исходит из того, что народ сам создает свою собственную культуру вне зависимости от более обширных культурных комплексов, несмотря на внутреннюю дифференциацию, возникающую из-за социальной стратификации и существования субкультур. Такую точку зрения пропагандировал известный польско-американский социолог Ф.Знанецкий. При таком подходе исследования национального характера становятся исследованиями национальной культуры в психологическом ракурсе. Сторонницей этого принципа, безусловно, была Р.Бенедикт, утверждавшая, что для антрополога изучение национального характера — это изучение усвоенного людьми культурного поведения.
Представители культуралистской ориентации в исследованиях национального характера утверждают, что проблема дефиниции этого понятия мало существенна хотя бы по той причине, что термин «культура» имеет массу противоречивых определений. При этом упоминается, что термин «национальный характер» изолирует людей друг от друга и анализирует поодиночке мотивы и склонности, которые могут быть выведены дедуктивным методом из наблюдения за поведением отдельных представителей общества. Можно добавить, что термин «национальный характер» относится к идеальному представлению этносов о самих себе, в свете которого люди высказывают суждения о себе и о соседях, и, исходя из которого, люди поощряют и наказывают своих детей за проявление определенных черт и установок. Известный польский социолог Е.Вятр предлагает различать два аспекта понятия национальный характер — эмпирический и нормативный национальный характер .
Эмпирический национальный характер — это статистически средняя для данного национального общества совокупность психических черт, а нормативный характер — это преобладающий в данной культуре идеал — личный образец, представляющий основу воспитательной деятельности.
Эмпирический вариант национального характера, в понимании Е.Вятра, является в определенном смысле вариантом концепции модальной личности как образца реальной культуры. При таком понимании эмпирический национальный характер — это не просто среднеарифметическое разнородных установок, психических черт, проявляющихся среди данного народа, — некая статистическая средняя, о которой можно сказать, что различия между психическими чертами у представителей исследуемого народа и других наций больше, чем аналогичные различия между большими группами внутри данного народа.
Идеальная личностная модель, отражающая нормативный национальный характер, важна, прежде всего, в воспитательном отношении. Все усилия, предпринимаемые в этом направлении, должны включать как раннее детство, так и фазу зрелости, они должны привлекать произведения культуры — литературу, школьные учебники, фольклор, по которым можно познакомиться с характерным для данного народа типом личности.
В настоящее время психология отказалась от исследований специфики национальной психики, но этнопсихологические или кросскультурные исследования все же пользуются ее понятиями, чаще всего, определяя национальный характер как простую сумму или определенное сочетание черт и установок, свойственных всему обществу.
Можно понять тех ученых, которые избегают пользоваться термином «национальный характер», так как видят различные несоответствия, связанные с его рациональным использованием. Однако даже если мы вычеркнем это понятие из глоссария общественных наук, то все равно останется вся противоречивая проблематика, связанная с ним.
Чаще всего считается, что понятие национального характера связано, прежде всего, с волевой активностью человека, но исследователи этой проблемы стремятся охватить термином «национальный характер» так же эмоциональные и интеллектуальные сферы человеческой деятельности. Некоторые ученые хотят заменить этот термин термином «личность». Этот ход тем неудобен, что второе определение — черта отнюдь не группы, а индивида. Сам же тезис, предполагающий, что народ создает какой-то собственный, отдельный тип личности, не соответствует действительности. Что же касается самой типологии личности, то она настолько запутана, что замена одного противоречивого термина другим, так же имеющим массу значений, ничего не упорядочит и не объяснит.
Можно принять такой вариант понятия национального характера, который приближен к психосоциальной проблематике. Это предполагает концентрацию внимания не на чертах характера, темперамента и установок представителей данного народа, а на их представлениях, убеждениях и мнениях о себе и о других национальностях, однако этот подход ведет к таким ракурсам восприятия, в которых вопрос о характере данного народа уступает место вопросу об образе его существования, имеющему место в общественной практике.
В последние десятилетия становится все более осознанной необходимость теоретического осмысления этносоциокультурных процессов, потому что все общественные изменения, в первую очередь, экономического и общественно-политического характера во всех современных государствах, как показывает обобщение эмпирических данных, определяются именно степенью знания/незнания властными структурами особенностей национального характера, ментальности и актуальных систем ценностей народов.
Современное социально-гуманитарное знание призвано обосновать приоритеты выживания современного человечества, сохраняя существующее в современном мире множество этнических культур.
Главными эвристическими принципами современного понимания этнических процессов становятся принципы плюрализма и толерантности, которые обеспечивают научный базис современных социологических теорий, способных не только создавать социальные технологии и эффективно разрешать этносоциокультурные конфликты, но и раскрывать и теоретически осмысливать существо этих важных составляющих современного исторического процесса.
Многообразие культур современного мира предполагает их сохранение и развитие на основе преемственности бытия народов. Сохранение и изменение или традиционное и новационное в социальном бытии человечества обеспечивают непрерывность социальной практики, передачу накопленных этносами достижений в материальной и духовной культуре от поколения к поколению и от народа к народу. Будущее современного человечества во многом определяется интеграционными процессами, идущими во всех регионах и во всех сферах жизнедеятельности современных народов Земли.
Межэтнические отношения современности в полной мере обнаруживают как интегративные, так и изоляционистские тенденции. Если первая из них предполагает существенную унификацию национальных форм бытия и становления некоторого единого стандарта жизни, чаще всего связанного с реализацией культурной грёзы Великой Американской Мечты и американского образа жизни, то вторая тенденция предполагает сохранение традиционных укладов жизни, базовых систем ценностей и стереотипов мышления и поведения, что чаще всего предполагает борьбу за национальную независимость и суверенитет народов.
На протяжении многих лет проблемы этносоциокультурных процессов, национального характера и ментальности были областью чисто теоретического анализа, преимущественно философии, социологии, политологии, общей и социальной психологии, этнологии и других социально-гуманитарных дисциплин, в то время как реальная практика взаимодействия этносов определялась чаще всего методами силового воздействия, основанными на культурной традиции европоцентризма, что, несомненно, усиливало трудности формирования непредвзятого и обобщающего представления о существе этносоциокультурной проблематики.
Следует отметить, что первоначально практически все работы по этносоциокультурной тематике представляли собой теоретические изыскания, в основе которых всегда лежал идиографический, а точнее, феноменологический метод, согласно которому исследователи, опираясь на некоторые постулаты, описывали те или иные национальные характеры. Этими постулатами могли служить географические, климатические, биологические, если угодно библейские, а чаще всего, конкретные политологические характеристики, согласно которым и производился анализ специфики национального характера того или иного народа. К исследователям этого направления можно отнести работы Ж.Бодена, И.Г.Гердера, труды И.Канта и Г.В.Ф.Гегеля, посвященные проблематике этнического.
В современном социально-гуманитарном знании господствующей точкой зрения является представление о том, что культура предполагает процесс возрастания сущностных сил человека, она предстает как форма и способ самореализации активных творческих сил деятельного субъекта, т.е. человека, социальной группы, этноса. Вместе с тем процессы социокультурной динамики показывают, что сложные социальные системы обладают имманентно присущими им способностями адаптации к меняющимся внешним и внутренним условиям своего существования, это и определяет предпосылки изменения культуры.
Американские исследователи Дж.У.Оллпорт и Т.Ф.Петтигрю, проведя немало исследований, в которых изучались факторы, влияющие на отношения между разными этносами, пришли к выводу, что они определяются: историей этнических групп и историей общения с ними; что на эти взаимоотношения влияет социокультурная обстановка; что они зависят от этнообусловленных психических состояний и стереотипов сознания личностей, вступающих в межэтнический контакт, а также от внутригрупповых предрассудков, разделяемых индивидом, в зависимости от чего реализуются определенные формы контакта; наконец, эти взаимодействия определяются и конкретной ситуацией, существующими традициями, не в меньшей мере, чем политическими идеологиями и этническими мифами.
В мире за три последних десятилетия был накоплен огромный эмпирический материал, раскрывающий подлинные механизмы современной модернизации современных народов и государств.