Заочный «круглый стол» (продолжение)

Ведущий — доктор исторических наук, профессор, ректор Восточной экономико-юридической академии, член Аккредитационной коллегии Рособрнадзора, эксперт комитета по образованию и науке Государственной Думы РФ Евгений Миннибаев

Продолжаем обсуждение опубликованных в прошлом номере вопросов:
1. Как вы оцениваете нынешнее состояние российского высшего образования?
2. Каковы, на ваш взгляд, достоинства и недостатки проводимых в настоящее время структурных преобразований в высшей школе и экспертные оценки их влияния на конкурентную сферу, перспективное положение образования и развития общества?
3. Какие законодательные, административные, общественные и другие меры необходимо принять, чтобы за счет развития конкуренции реально и значимо повысить приоритет и качество высшего образования, социальную и экономическую эффективность работы вузов? Какие условия и тенденции станут определяющими динамики сферы образования — государственное регулирование или конкурентное развитие высших учебных заведений?
4. Что может наиболее эффективно повлиять на перспективы и положение в мире нашей высшей школы? Что означает для России высокая конкурентоспособность отечественных вузов?
5. Консерватизм или инновации, традиционные или новые образовательные технологии, утвердившиеся формы или принципиально новые виды образовательных организаций должны в перспективе определять облик системы образования, которая будет способна формировать общество и экономику, основанную на знаниях?
6. По вашему мнению, нынешнее состояние российской экономики и развитие общества, с одной стороны, и нарастающие потребности грядущего информационного общества требуют от высшей школы опоры на теоретическую подготовку или на практические навыки специалиста, фундаментальные или прикладные знания, широкий профиль или узкую специализацию вузовских выпускников?
7. Как вы думаете, чтобы быть конкурентоспособным, российское высшее образование должно стать элитным или доступным широким слоям населения, что мешает организации эффективной системы «образование через всю жизнь»? Что самое ценное нужно сохранить в нашем образовании, а что привлечь из мирового опыта для создания действительно конкурентоспособной системы образования, адекватной новым вызовам и задачам, стоящим перед нашей страной?

На вопросы редакции отвечают:

Владимир Петров, кандидат исторических наук, ректор Регионального открытого социального института (г. Курск).

1. Образование как часть общества является отражением этого общества. Поэтому состоянию образования присущи характеристики состояния общества нашего времени: переходность, структурные изменения, неопределенность, устремленность вперед. Российское общество ищет пути ускоренного развития, чтобы страна не выпала из «обоймы» ведущих держав, то же самое пытается делать и образование, как один из факторов этого опережающего развития. Достоинством образования как системы передачи знаний и нравственных ориентиров является его консерватизм. Именно системе образования в значительной степени страна обязана тем, что ее развитие в 1990-е годы пошло по эволюционному, а не революционному пути. Она являлась, пожалуй, единственным стабилизирующим фактором в постсоветское время, когда менялись, а зачастую рушились все привычные ориентиры и болезненно формировались новые реалии. Теперь настало время, в силу того, что общество в своих основополагающих социально-экономических характеристиках ушло вперед, опережающего развития системы образования, которая должна завершить свою структурную перестройку на принципах и механизмах, адекватных современным реалиям и вызовам времени. Иными словами, достоинством системы образования на настоящем этапе развития должна стать ее способность быть локомотивом опережающего развития российского общества.
2. Достоинством является то, что преобразования идут. Недостатком — отсутствие у тех, кто их проводит, методологии преобразований, принципов и механизмов, дающих стимулы к развитию. Точнее, то видение принципов и механизмов, которое у них присутствует, методологически, на наш взгляд, основано на устаревших и иллюзорных основаниях, взятых из практики прошлых эпох. Что мы имеем ввиду? Практика российских модернизаций, начиная с Петра Великого и заканчивая индустриализацией 30-х годов прошлого века, давала выдающийся эффект благодаря государственной мобилизации «всего и вся», в том числе образования и науки. Мобилизация характеризовалась концентрацией финансовых, материальных, человеческих, административных и т.д. ресурсов на задаче «догнать и перегнать». То есть развитие, как правило, основывалось на политической воле государства. Само по себе это хорошо, когда государство берет на себя инициативу. Вопрос только в том, какие средства предлагаются для ее реализации и насколько они адекватны условиям реализации поставленных задач. Развитие конкуренции в образовательной и научной сферах может, как показывает мировой опыт, стать действенным инструментов, в повышении эффективности их деятельности. К сожалению, следует констатировать, что конкурентная среда в российском образовании в настоящее время только формируется и формируется под негативным влиянием государственной политики в этом вопросе.
Главным противоречием сегодняшнего рынка образовательных услуг является неравноправное положение его субъектов, что ведет к ограничению конкуренции. Это, в частности, находит проявление в отсутствии рыночного механизма доступа всех вузов ко всем возможным каналам финансирования образования и наличии de facto дискриминационных условий их функционирования на рынке образовательных услуг.
Такое положение закреплено в действующем законодательстве. Так, негосударственные образовательные учреждения (НОУ) полностью лишены доступа к бюджетным ассигнованиям на подготовку кадров с высшим образованием. Это, в свою очередь, является одной из причин отсутствия режима добросовестной конкуренции на рынке образования, т.к. один из субъектов рынка (государственные образовательные учреждения — ГОУ) имеет заранее определенную «устойчивость» в форме государственного задания, что зачастую лишает их стимулов к развитию.
В качестве еще одной иллюстрации можно привести пример с уплатой вузами налогов на имущество и за пользование землей. Образовательные учреждения вне зависимости от организационно-правовой формы собственности платят эти налоги. С точки зрения закона, таким образом, НОУ и ГОУ формально равны. Но с точки зрения механизма уплаты и фактических последствий для вузов, а также ситуации конкуренции на рынке, это совсем не так однозначно.
В отношении ГОУ оплата налогов происходит за счет федерального бюджета. НОУ производят оплату налогов самостоятельно, что накладывает дополнительные финансовые расходы на их бюджеты. Они вынуждены изыскивать необходимые ресурсы за счет сокращения внутренних программ развития, т.к. компенсация этих расходов через увеличение размера платы за обучение сделает их неконкурентноспособными по сравнению с аналогичными ГОУ на рынке образовательных услуг и приведет к постепенному свертыванию деятельности этого сектора российской системы образования.
Последние шаги по реструктуризации системы высшего образования, на наш взгляд, тоже не будут способствовать развитию конкурентных начал в ней. Выделение сектора «привилегированных вузов» — это не инструмент развития конкурентной среды. Это формирование монополизма. А, как известно, монополия ведет к застою.
Таким образом, мы видим проявление классических примеров ограничения конкурентной борьбы на внутреннем рынке самим государством. Меры эти носят как общий, так и селективный характер. В первом случае, когда государство финансирует только один сектор образования или когда правительство само определяет, какие вузы будут пользоваться государственной поддержкой. Во втором, когда государственная власть сдерживает развитие конкуренции, создавая дискриминационные условия деятельности одних и режим «наибольшего благоприятствования» для других. Мотивацией такого подхода являются либо политика, формируемая на базе традиций и давления образовательного лобби, либо — личного предпочтения политических лидеров.
3. Пожалуй, ответ на данный вопрос стоит начать со второй его части. Мы не можем однозначно утверждать «государственное регулирование или конкурентное развитие высших учебных заведений» будет превалировать в ближайшем будущем, потому что это зависит от политических установок в данном вопросе, реализованных законодателем в статьи закона. Но, судя по последним действиям власть предержащих, все же — первое.
В то же время надо отметить, что, если бы в сфере образования утвердились конкурентные начала, то и это могло бы произойти только путем государственного регулирования. Таким образом, государственное регулирование будет присутствовать при любом варианте развития, только содержание и механизмы его реализации будут различны.
Все же, если за основу взять рыночный вариант развития, основанный на конкурентных началах, то государственное регулирование, по нашему мнению, могло бы включать решение следующих задач:
— сужение сферы не рыночных отношений при сохранении социальных гарантий и соблюдении интересов государства;
— расширение сферы рыночных отношений через формирование государственного заказа на подготовку специалистов и распределение его на принципах конкурса;
— участие государства в субсидировании процентной ставки или предоставлении гарантий по образовательным кредитам.
Исходя из обозначенных задач, считаем возможным определить не рыночную составляющую системы подготовки специалистов, как потребность государства в специалистах для социально значимых отраслей. Эта потребность выступает как социальная необходимость и количественно выражается в размере «госзадания».
Применительно к подготовке специалистов — это учителя, врачи, социальные работники, правоохранительные органы, военные, кадры для фундаментальной науки и т.д. То есть это специалисты, призванные обеспечить исполнение государством своих основополагающих функций. Здесь так же уместно говорить о внедрении договорных отношений между государством и выпускником, обучавшимся по квоте «госзадания», которые могут предусматривать «компенсационный механизм» в отношении затраченных государством средств на подготовку специалиста, включая обязательство работы на определенный срок в интересах государства по полученной профессии или возврата средств.
Рыночная составляющая может быть расширена за счет финансирования государством подготовки специалистов для народного хозяйства на бюджетные средства на конкурсной основе и выступает в форме «государственного заказа». С учетом того, что в настоящее время из бюджета финансируется более 200 студенческих мест на 10000 человек населения и при условии выработки реального государственного задания, размер государственного заказа, переведенного на рыночные основы, может быть довольно внушительным.
При этом государство может пойти по линии перевода на рыночные «рельсы» не собственно финансирования обучения, а, например, субсидирования или полной компенсации процентной ставки по образовательному кредиту и части невозвратного долга. Это будет тот инструмент, который способствует развитию рыночных начал во всем их спектре от развития банковской сферы до личностной мотивации.
Личный интерес является важной составляющей рынка образования. Механизмы рынка здесь существуют 15 лет. Корпоративный интерес пока представлен на рынке в недостаточной степени. Бизнес предпочитает получать «готовый продукт» на бесплатной основе, а затем «доводить» его до нужных параметров. Участие граждан в финансировании своего образования ограничено их финансовыми возможностями. В условиях кризиса резко возросли финансовые риски для физических лиц, оплачивающих свое образование. Устранить их в значительной мере может участие государства в субсидировании ставки процента по образовательным кредитам.
Здесь так же совершенно естественно вписываются договорные отношения между государством, банком, вузом и обучающимся в отношении возврата полученного кредита в течение определенного времени после получения образования и поступления на работу. Кстати, на этих основаниях может быть решен вопрос и о возвратности средств в случае переезда выпускника на работу за рубеж.
Принципиально важным является вопрос, кто будет проводить Конкурс. По нашему мнению, это не должно быть профильное министерство! Это должно быть либо Министерство экономического развития, либо независимая конкурсная комиссия. Это позволит в значительной степени уйти от начал ведомственного подхода, протекционизма и перейти к принципу государственного интереса.
4. Часто под высокой конкурентоспособностью отечественных вузов понимают два момента: высокий международный рейтинг и привлекательность для иностранных студентов. Первое — сугубо западное изобретение, которое теперь используется и у нас в стране. Коль скоро оно возникло там, то и критерии его характерны для тамошнего восприятия и понимания. Наши вузы, зачастую, в него не укладываются и нашими вузами не понимаются. Выхода два. Первый, воспринять правила игры, развить и представить в выгодном свете те стороны деятельности вузов, которые «рейтингуются». Надо понять, что рейтинг — это, конечно, отражение действительности, правда не всей; но это и PR для второго — иностранных студентов. Это — второе — проблема комплексная. Одного PR здесь недостаточно. Для этого сама страна должна стать привлекательной!
Но при этом хочется заметить, что удачно складывающаяся судьба многих наших соотечественников, в том числе и недавних студентов, как за пределами страны, так и на Родине, свидетельствует, что уровень их подготовки вполне конкурентноспособен.
5. Представляется, что современная система образования должна включать в себя все вышеперечисленное: здоровый консерватизм и открытость всему новому; объем традиционных знаний, обличенных в новые образовательные технологии, позволяющие их эффективно усваивать; утвердившиеся формы и принципиально новые виды образовательных организаций, которые позволят удовлетворить потребителя в его стремлении получить современное и востребованное образование.
6. Фундаментальность подготовки всегда была достоинством российской высшей школы во все времена ее существования. При этом время диктует необходимость узкопрофильной прикладной подготовки современного специалиста. Но кто сказал, что это взаимоисключающие тезисы? Фундаментальность, широкий научный кругозор — основа для новых идей, узкая специализация — залог качественного и эффективного выполнения своих обязанностей. Достичь этого сплава и призвана современная высшая школа, чтобы не было, как в знаменитой интермедии А.Райкина, когда пришедшему на производство молодому выпускнику говорят: «Забудь, чему тебя обучали в вузе...».
7. Если под элитным подразумевается высокое качество содержания образования, то, безусловно, — «да». И это уже существует в силу того, что есть вузы, дающие очень высокий уровень знаний и воспитания. Если речь идет об элитности, а, точнее, элитарности, с точки зрения, прежде всего, финансовой недоступности широким слоям населения, то эта модель тоже существует и от этого никуда не уйти. Но все же, по нашему мнению, стране нужно прежде всего массовое, доступное, качественное высшее образование.
«Образование через всю жизнь» — это насущная потребность нынешнего дня. Этот принцип может быть реализован двумя субъектами, задействованными в производственном процессе, — работником и работодателем. Каждым в своих интересах, но для общей пользы. Когда и те и другие поймут и почувствуют, что на образовании не экономят, т.к. образованный работник — это выгодно, тогда «образование через всю жизнь» станет не лозунгом, а потребностью.
Самое ценное в нашем образовании — это традиция фундаментальности, самое ценное в мировом опыте — это свобода развития высшей школы, что и у нас называется автономией, но не всегда реализуется в полной мере.

Сергей Крамаров, доктор физико-математических наук, профессор, исполнительный директор Межрегиональной ассоциации специалистов негосударственных образовательных учреждений Южного региона (г. Ростов-на-Дону).

1. Нынешнее состояние российского высшего образования я считаю излишне «обюрокраченным». Многие системные процессы, связанные с развитием системы образования, сводятся к централизованному распределению средств на содержание государственного сектора и, как следствие, практически не связаны с развитием негосударственного сектора. Не отработана пока система, способствующая стремлению государственных вузов к экономической самостоятельности, хотя переход к автономным организациям должен бы стимулировать такой переход, но до реального перехода к рынку образовательных услуг в системе образования еще очень далеко. Если же говорить о качестве образования, то, на мой взгляд, оно с каждым годом снижается, и это не только потому, что снижается качество на предыдущей ступени образования (это мы отмечаем по нашим абитуриентам), но и потому, что существующие методы приведения к «единому государственному стандарту» сильно заформализованы.
2. На мой взгляд, современное российское высшее (да и не только) образование «увлеклось» вопросами формирования различных структур, различных организационных «форм», в ущерб реализации и развития реальных процессов развития образования и науки. Действительно, мы часто вначале лишь декларируем создание различных организационных структур, а только потом пытаемся наполнить их содержанием. Это касается и создания технопарков, наукоградов и пр. Известно много случаев, когда на бумаге создается очередной технопарк, выделяются средства на его создание, развитие, назначается директор и т.д. и т.п., а затем, когда первоначально выделенные средства «съели», создатели таких структур, как птенцы, которые ждут очередной пищи от своих родителей, сидят с открытым «клювом» и ждут очередной порции… На мой взгляд, вначале необходимо развить сам «процесс» в рамках уже имеющихся структур, доказать его эффективность, а затем уже придумывать его организационные формы. При этом в понятие «процесс» я вкладываю все аспекты его реализации, включая, естественно, и его развитие, привлекательность для молодых, перспективных кадров.
3. Сегодня в рамках дискуссий по проблемам профессионального образования в России как бы за рамками остается важнейший вопрос повышения профессиональных знаний тех, кто уже имеет соответствующее образование. Знания, полученные в системе профессионального образования, если не подкреплены действенным самообразованием и повышением квалификации, обеспечивают продуктивность и конкурентоспособность специалиста на рынке труда в течение примерно 10 лет, и этот период стремительно сокращается. Это ярко проявляется в работе многих ученых советов по защитам диссертаций, особенно по т.н. «критическим направлениям». Мне уже далеко за 50, но я самый «молодой» доктор наук ученого совета, в котором я сам защищал еще кандидатскую диссертацию свыше 30 лет назад перед моими уважаемыми коллегами по совету…
Таким образом, мне хочется подчеркнуть еще раз — стране нужны не «структурные» реформы, а реформы «процессов», которые будут стимулировать развитие образования и науки изнутри, а не снаружи.
4. Высокая конкурентоспособность российских вузов наступит тогда, когда наши соотечественники (и не только соотечественники) будут стремиться попасть на работу в российские вузы.
Чтобы прийти к этому, нельзя «шарахаться» от крайности к крайности. Если мы внедрили в систему образования ЕГЭ, то это нужно продолжать развивать.
Система ЕГЭ должна быть дополнена экономическим содержанием, когда знания, полученные в школе, позволяют получать важные преференции при поступлении в вуз в зависимости от учебы в школе. Мне не понятно, почему мы забыли о государственных финансовых обязательствах (ради чего и принималась сама идея ЕГЭ), когда сумма средств, выделяемых государством на подготовку специалиста, передавалась ему лично (в виде ценной бумаги — ГИФО), и эти средства поступали бы на счет того вуза, куда будет принят студент, и дальше сопровождали бы его при любых его перемещениях. Система «подушевого» финансирования уже внедрена в систему общего образования, а система профессионального образования почему-то обижена?
При внедрении такой экономической основы реформирования высшей школы можно будет говорить о создании экономической базы для академической мобильности как студентов, так и ППС. При этом важным обстоятельством являлось бы то обстоятельство, что вуз должен быть аккредитован государством (или другим уполномоченным государством профессиональным сообществом)… Тогда не нужны будут различные административные схемы формирования вузов различного уровня. Сам рынок образовательных услуг, их качество решат все проблемы. Формирование вузов по принципу их слияния административным путем — отпадет сам собой… Президент Д.Медведев, посещая в США Силиконовую долину, выбрал для посещения вуз не по принципу государственный вуз или частный, а по его достижениям (как раз это был именно частный вуз).
В этом направлении еще нужно очень много сделать, но ближайшим шагом, на мой взгляд, должен быть переход к финансированию не вузов, а конкретных заказов, как по подготовке специалистов, так и по развитию и внедрению конкретных проектов. Причем здесь нужны очень серьезные экспертные оценки на всех уровнях.
5. В развитии такой системы, как образование — определенный консерватизм — это необходимое условие существования системы, однако, как и любая развивающаяся система, должна использовать и внедрять самые современные знания и технологии. Особую роль играют современные информационные технологии. Постепенное проникновение в систему образования современных информационных технологий — объективный процесс, которым необходимо управлять. Начиная с дистанционных технологий, затем переход к электронному обучению и теперь нарождающееся новое, цифровое, обучение — это лишь ступени технологизации процесса обучения. Система образования несколько отстает от развития информационных технологий, и здесь огромная проблема подготовки соответствующих профессорско-преподавательских кадров, готовых к внедрению этих технологий. Здесь нам есть, что брать у многих западных университетов, но с использованием наших российских реалий.
6. Внедрение системы ЕГЭ привело как к реальному демократическому развитию системы ВПО, так и вскрыло ряд негативных процессов. Если раньше проблема кадров в малых городах отчасти могла решаться путем создания филиалов вузов и использованием современных технологий электронного образования, то сегодня в условиях реальной академической мобильности выпускников школ нужно думать о создании условий для высокообразованной молодежи в провинции. Если говорить об экономике, построенной на знаниях, нужно искать механизмы «удержания» интеллекта в провинции, об изменении имиджа и статуса интеллигенции в малых городах, стимулировать развитие малого и среднего бизнеса, который бы дал возможность для развития молодым. К сожалению, система поддержки малого и среднего предпринимательства сегодня очень «обюрокрачена», а молодежь хочет получать сразу много... Здесь вопросы, скорее, не к системе образования, а к созданию системы поддержки экономики, основанной на знаниях.
Несколько слов относительно специализации вузов и о соотношении теоретических и прикладных знаний. На мой взгляд, формирование фундаментальных и прикладных знаний у будущих специалистов — это два принципиальных направления подготовки кадров высокой квалификации. Наиболее четко такая система, на мой взгляд, выстроена в Германии, где даже сам переход с одной системы обучения в другую возможен только через возвращение на предыдущую стадию обучения. Такая система ВПО практически существовала и в Советском Союзе, где университетские знания у выпускников формировались как фундаментально ориентированная система знаний, а институтская система — как прикладная. И вся система обучения и воспитания (если откинуть идеологическую основу) в каждой из этих «ветвей» образования была направлена на формирование гармоничной личности с фундаментальным или прикладным стилем мышления. Дальнейшая реформа системы ВПО сломала этот подход. Самые наши известные институты в одночасье стали университетами и, если исходить из традиций образования, то они должны были готовить специалистов с системой «фундаментального мышления». Слава богу, это не произошло, но внесло определенную сумятицу в саму систему ВПО. Так, объединение в единый вуз даже очень хорошего университета и очень хороших институтов (например, в ЮФУ) вызывает справедливый вопрос: специалистов с какой системой мышления нужно готовить в таком вузе? В этом смысле, если Университет рассматривать лишь как «бюрократическую систему», объединяющую группу институтов, тогда такой подход возможен, если же Университет и Институт — это две разные «идеологии» подготовки специалистов с различным типом мышления, тогда необходимо это четко обозначить и развивать систему ВПО, исходя уже из этого.
7. Что нам следует взять у Запада, так это новые образовательные технологии. Осуществляя программы т.н. «второго диплома», когда наши студенты, обучаясь в России по европейским программам, были вынуждены осваивать не только содержание, но и современные технологии освоения новых знаний, стало очевидно, что это направление пока не освоено в России.
Еще один вопрос, который, на мой взгляд, требует обсуждений — это низкая экономическая, юридическая, информационная и т.д. «грамотность» населения страны и роль системы ВПО в ее формировании. Я имею в виду профессиональное просветительство. При формировании общества, основанного на знаниях, уровень образованности всего общества играет огромную роль. Сегодня уровень информированности населения резко отличается в центре и в провинции, расслоение общества происходит не только по экономическим показателям, но и по уровню знаний. Это процесс объективный и поэтому на систему профессионального обучения необходимо возложить и это очень важное направление развития общества. Конечно, можно заявить, что сегодня есть Интернет — и любой сможет добыть необходимую информацию. Но этому нужно обучить. Стремительное развитие информационной среды требует ее постоянно изучать и осваивать. Меняется не только техника, технология, стремительно изменяются сами принципы создания, хранения и передачи информации. Быть «на острие» этих процессов, информировать и просвещать население — это задача системы профессионального образования. Особое место здесь играет роль просветительства в провинции, где такую систему необходимо создавать практически заново.
Спектр задач по противодействию кризису Тофлера широк. Однако наиболее актуальными представляются проблемы повышения профессиональных знаний работающих специалистов в области современных информационных технологий и технологий малого бизнеса, то есть современных экономических знаний. В этом плане достаточно сослаться на суждения президента о низком уровне управленческой культуры нынешних руководителей разных звеньев, незнание и неумение использовать возможности современной экономической и технической науки, в том числе компьютеров и телекоммуникаций.
Суть предложений может сводиться к тому, чтобы в первую очередь в «провинциальных» территориях создать благоприятные условия для обретения специалистами разных сфер деятельности, безусловно, актуальных знаний, о которых сказано выше. Базой могут стать, например, учебно-консультационные пункты при администрациях и органах управления образованием, филиалы вузов или Информационно-консультационные центры АПК, школы, оснащенные компьютерной техникой и средствами связи в Интернет и др. уже имеющиеся структуры. Нужно лишь организовать процесс повышения грамотности населения, а не создавать еще новые структуры…
Представляется вполне перспективным опыт организации обучения широкого круга специалистов в порядке, апробированном нами в системе общего образования в 2000–2004 годах, когда начинались программы информатизации школы.
Тогда была организована система обучения и сертификации тьюторов — мультипликаторов информационных технологий, наделение их правами организации и курсов обучения учителей и обеспечение их необходимыми учебно-методическими и дидактическими пособиями. Такой положительный опыт нужно транслировать на новый уровень задач.