В качестве меры человечности ядерной энергии и адекватности человека «новому состоянию» (по К.Ясперсу [1]) социума предлагаю адаптированную позицию Ф.Достоевского и знатоков его наследия. К тому же «сейчас появилась возможность синтеза всех направлений исследования творчества великого русского писателя… что только и дает ключ к подлинному его пониманию» [2]. Достоевский — база для анализа ядерного человечества через рефлексию фундаментальных, вне времени и пространства, свойств человека и общества.
А.Керенский сравнивал аналитику Достоевского с таблицей Д.Менделеева, поскольку предугадывались неизвестные социальные типы [3]. Альтернативы Н.Бердяева: «Распадение космоса» в ядерной войне и сострадание «всему способному страдать», «внутреннее преодоление хаоса, духовное возрождение, эпоха творчества», свобода человека, в том числе с учетом негативных результатов свободы по Достоевскому, как основные составляющие вариантов развития человечества [4]. С.Фудель сопоставил религиозные прозрения Достоевского и действия (Р.Бредбери, «451 градус по Фаренгейту») как бы последних людей христианской цивилизации, живших в условиях атомного одичания. Идея заучивания наизусть глав Евангелия, чтобы пронести их в темноте, как золотые звенья человечества. По мнению С.Фуделя, это необходимо нам как духовная компенсация грядущей пустоты [5]. Г.Марсель «от Ясперса, Хайдеггера и Достоевского» обсуждал опасность ядерной войны [6]. А.Солженицын сопрягает Достоевского, «забывание Бога» и «край ядерной и неядерной смерти» [7].
Зададимся также вслед за В.Кантором [8] вопросом: «Что может дать Достоевский XXI веку?» К Достоевскому обратился и представитель РФ при НАТО Д.Рогозин [9].
Г.Фридлендер: «И сегодня, в эпоху, когда нашей планете грозит опасность ядерной катастрофы, способной разрушить нашу цивилизацию, мысль Достоевского о том, что в истории последнее слово зависит не от внешней необходимости, но от самих людей, — и притом от каждого из них, — от сознательного отношения к силам общественного добра и зла, от нашей способности сделать свободный нравственный выбор между ними, с тем чтобы сохранить себя, свое будущее и будущее своих детей для счастливой и достойной человека жизни на земле, заслуживает, думается, нашего особого внимания.
В этой мысли автора Карамазовых содержится предостережение великого романиста, обращенное в его последнем романе-эпопее не только к его современникам, но и к нам, будущим поколениям» [10].
Как отметил Г.Померанц, Достоевский в романе «Преступление и наказание» создал притчу о глубоких негативных следствиях «голого» рационализма. «Дело не в отдельной ложной идее, не в ошибке Раскольникова, а в ограниченности любой идейности. «Еще хорошо, что вы старушонку только убили, — говорил Порфирий Петрович. — А выдумай вы другую теорию, так, пожалуй, еще и в сто миллионов раз безобразнее дело бы сделали».
Порфирий Петрович оказался прав. Опыт последних веков показал, как опасно доверять логике, не поверяя ее сердцем и духовным опытом. Ум, ставший практической силой, опасен. Опасен научный ум со своими открытиями и изобретениями. Опасен политический ум со своими реформами. Нужны системы защиты от разрушительных сил ума, как на АЭС — от атомного взрыва» [11].
Ю.Карякин, описывая свой путь к постижению Достоевского, анализируя его тексты, обращается к теме своей жизни и мира, в том числе современной и ядерной. «Есть великие открытия в науке… Но есть и великие открытия абсолютно самоубийственной и (или) самоспасительной… духовно-ядерной энергии человека в искусстве — НЕСРАВНЕННО «фундаментальнее» всех… научных открытий. Почему… Эйнштейн, Малер, Бехтерев… почти абсолютно одинаково именно так относились к Достоевскому? Да потому, что в человеке, в душе его сходятся, пересекаются все, абсолютно все линии, волны, влияния всех законов мира… все остальные космические, физические, химические и прочие силы. Миллиарды лет ушли на то, чтобы все эти силы сконцентрировались только в одной этой точке…» [12] «Второе прочтение… было ошеломляющим: я сопоставлял его пророчества с реальностью. «Спутник-топор». Помните? Иван Карамазов спрашивает чёрта: а что будет с топором, если его запустить в космос? — Как что? Превратится в спутник и будет висеть над Землей... А рассуждения в «Идиоте» об угрозе «звезды Полынь»? Кто теперь не знает, что Чернобыль прямо так и переводится: полынь?» [13]
Он находит современное прочтение мыслей Достоевского: «Мы на Земле недолго...» Раньше это относилось к каждому человеку… теперь — ко всему роду людскому. Раньше счет для человечества шел на неисчислимые века и тысячелетия, теперь — на десятилетия, а может быть, и годы. А если или когда счет пойдет тоже на дни? Никто не может гарантировать, что роковая черта еще не перейдена. Никто… не умеет опровергнуть страшную догадку: а может быть, всемирный «Чернобыль», всечеловеческий «Челленджер» уже запущены, а мы — внутри, летим себе, работаем... А если еще и боимся нажать на ядерную кнопку, то на экологическую жмем все… бездумнее... Произошла встреча… человечества со своей смертью. Произойдет ли… спасительный взрыв его духовных жизненных сил?» [13] Или «моделирует» хронику ядерной войны: «…люди могут увидеть… на… экране… взрыв ядерный (прямой репортаж) и не догадаются, что это они сами именно и взрываются сию минуту... Да что там «могут» — все время слышат, видят, читают… о конце света, о том, насколько тщательно, деловито, буднично идет подготовка к нему, и нетерпеливо поджидают, что после него будет репортаж со стадиона». Или поясняет суть стиля: «Нельзя же… «красиво» писать о Хиросиме. Точно так же и для Достоевского нельзя было… «красиво» модулировать голосом, когда кричал он о смертельной опасности человеку и роду человеческому» [14].
Из симбиоза мыслей о Достоевском и современности — осознание Ю.Карякиным смертности человечества и перемена мировоззрения. «XX век превратил «абстрактную» возможность… самоубийства человечества… в предельно реальную… в условиях ядерной и экологической угрозы… и сейчас в полной мере большинство людей еще не осознали грозящую опасность — не только ядерную...» И осознание того, что культура есть единственный способ одоления этой смерти: «Культура утверждает и спасает бытие путем его одухотворения. Благодаря культуре человек не был истреблен животными-соперниками на первой стадии своего существования и благодаря этому же не самоистребился (пока). И весь прогресс человечества — не в цивилизационном смысле, конечно, — это беспрерывное его самоспасение от нарастающей смертельной угрозы путем самовозвышения, одухотворения» [15].
Тема XIV Симпозиума Международного общества Достоевского (2010 год): «Достоевский — Философское мышление, взгляд писателя». С.Алексиевич, для которой Достоевский является ориентиром, изучает глубину человеческой души через призму трагических ситуаций войны и Чернобыля. Можно не соглашаться с Достоевским. Можно его не любить. Однако мы в связи с ядерной энергией обязаны, по мнению многих философов и теологов, пройти через опасные откровения о человеке и обществе, через максимально полное познание их. Значит, при этом игнорировать Достоевского и исследования его творчества нельзя.
Аналогичные мысли находим у И.Волгина: «Конечно, всеми этими материями можно пренебречь. И противостоять мировому злу исключительно с помощью авианосцев, ядерных бомб, танков, спецслужб. Но если мы хотим понять, что с нами происходит, если мы желаем лечить не больного, а болезнь, нам не обойтись без участия тех, кто принял на себя миссию «найти в человеке человека» [16]. И.Волгин не только видит необходимость Достоевского как явления в ментальности ядерного мира и сопоставляет в связи с этим в публицистике социальные процессы. Он в своем творчестве не обошел стороной и ядерные образы. Например, так представлен в его интерпретации вечный вопрос в ядерном контексте: «…Твой выход, человек! Бог что-то медлит. Дьявол что-то мямлит. Последний акт. Идет двадцатый век — быть иль не быть, решай скорее, Гамлет! Будь мужественным, Гамлет, до конца: ждут матери — в Америке, в России. И ждет ответа, словно тень отца, тень мальчика на камне в Хиросиме». Или: «Я подражаю взрывам ядерным в неподражаемых мирах» [17].
Л.Сараскина в полемике с современными представителями радикал-либерализма и на базе Достоевского не может обойти феномен Хиросимы, обращаясь и к прошлому, и к гипотетическому будущему [18].
«Мне Достоевский дал больше, чем все физики мира», — по многочисленным свидетельствам говорил А.Эйнштейн. Эсхатология XIX века (Достоевский) и века ядерного, XX (Л.Леонов), анализируется А.Татариновым [19]. В.Дудкин напрямую связывает глобальные и современные опасности для человека, избавление от них, с антропологией Достоевского. В том числе и в связи с угрозами ядерной сферы [20].
«У России всего два принципиальных отличия от Гондураса — ядерные боеголовки и Достоевский. И «Братья Карамазовы» не меньше, чем красная кнопка, мешают Западу перевести нас на положение колонии для трудновоспитуемых» [21]. Достоевский — потенциал глубинной энергии, «парадоксальности глубинного смысла». Достоевский, как и рефлексия ядерного феномена, требует полной отдачи ума и души. «Энергия самоутверждения распадающейся души, цепная реакция скандалов, предвестье атомной энергии. На этой энергии и держатся романы Достоевского… Только включившись в роман целиком (условия возникновения цепной реакции), мы проникнемся силой его адской энергии» [22]. Показана применимость одного из принципов микромира (принцип дополнительности) к литературоведческому анализу творчества Достоевского [23].
Достоевский является наиболее известным за рубежом русским писателем и философом. Епископ Венский и Австрийский Иларион — представитель Русской Православной Церкви при европейских международных организациях [24], В.Гусейнов [25] и М.Мельников [21] вспоминают о неоднократно обозначавшемся публично интересе представителей администрации США к русскому классику как главному эксперту по современной России. Х.Клинтон, например, усвоила из «Братьев Карамазовых», «насколько опасно быть уверенным в своей абсолютной правоте и насколько важно уметь ценить точку зрения других» [21, 26]. «Международное сообщество исследователей Достоевского убеждено, что… писатель давно превратился из объекта… литературоведческого… в повод поговорить о вопросах более глобальных...» [27]
Общественное мнение, долг, разум, который не имеет нравственных критериев в самом себе, приоритет коллективной жизни и морали. Умение осознать, что грешен и неправ, встать на позицию «вне себя» и «не для себя». Духовная эпидемия, которая грозит человечеству самоистреблением. Религиозно-мифологические символы. Размышления о власти и представителях власти. Сомнение в человеке и вера в него. Преображение человека и человечества. Человек, общество и взаимоотношение между ними. Экологические мотивы. Предчувствия и пророчества. Прогресс и издержки цивилизации. Вера и цивилизация, ответственность. Национальные особенности, в том числе и когда «забвение всякой мерки во всем». Скрытная, но часто присутствующая тема Ильи-пророка, связанная с русской традицией, народными верованиями, небесными явлениями, человеческими страстями, символизмом «щита и меча». Россия, славяне и Запад. Полифонизм и диалог между «сознаниями». Связь всех со всеми. Страстное стремление к истине, критичность в отношении действительности и сиюминутных интересов. Момент принятия решений. Открытость важной для общества информации. Всечеловечность и терпимость. Многонациональное «сожительство». Футурология. Петербург и Семипалатинск [28, 29].
Эти и другие аспекты сопрягают наследие Достоевского и его последователей с философскими гранями ядерного феномена.
Достоевский и сообщество достоевсковедов характеризуются сочетанием естественнонаучного, технического, гуманитарного образования и образа мыслей с наблюдательностью и интуицией, совестью и религиозностью. «Было стыдно писать», — говорит один из персонажей Достоевского. Дай Бог, чтобы нам не было стыдно за решения в ядерной сфере. Нравственный императив, о котором стали много говорить в XX веке, волновал и Достоевского. Но во многом сейчас нравственный императив — это лишь декларация. Нынешние его авторы пришли к выводу, что в обозримом будущем он невыполним. Где, как не у Достоевского, искать ответы на вопросы и конкретику по существу? Достоевский корректировал не совсем точное восприятие своей позиции: «…я лишь реалист в высшем смысле, то есть изображаю все глубины души человеческой» [29]. Идеологи современной Meta-прозы считают его предтечей этого литературного направления.
Может показаться, что Достоевский и ядерный феномен несовместимы. Но «глубинный реализм» при рассмотрении человека и общества в таком контексте не вреден. И не мы первые. Обозначено несколько вариантов сопряжения Достоевского с современностью. Один их них — найти «магистральный сюжет» для разных времен. Если ядерные проблемы и не «магистральный сюжет», то совершенно точно — «магистральная общечеловеческая головная боль». В программе Старорусских чтений «Достоевский и современность» (2009) были темы «Достоевский о глобализации» и «Достоевский в блокадном Ленинграде». Глобализация и Достоевский сопоставлены и А.Юозайтис на конгрессе «Русская словесность в мировом культурном контексте» (2009).
Вот названия некоторых крупных публикаций, говорящие о связи Достоевского с современностью и будущим. И ко многому обязывающие. «XXI век глазами Достоевского: перспективы человечества» (2000), двухтомник «Достоевский и XX век» (2007), альманах «Достоевский и мировая культура», издающийся с 1993 года, ежегодник «Достоевский и современность» (с 1987). Современная рецессия Достоевского в мире является весомым доказательством сопряженности его творчества и мировых проблем. Ф.Каутман, например, критически рассмотрел взгляды Достоевского применительно к интегрированному периоду XIX, XX и XXI веков [30]. Такой подход четче оттеняет достижения и ошибки Достоевского.
Но не все удается. «Приходится сильно постараться, чтобы отыскать неисследованный участок, сформулировать свежую гипотезу… наука «достоевсковедение» уходит в мелкие темы». …Впрочем, не ко всем гипотезам Игорь Волгин относится столь сурово. Он с симпатией говорит о физике-ядерщике Владимире Шкунденкове, который пытается находить в поэтике Федора Михайловича связи с… физикой [31]. Как подчеркивает В.Борисова, «…некая скрепляющая идея ушла… не зря… В.Захаров поднимает проблему кризиса в достоевсковедении» [32]. Некоторые профессионалы-ядерщики, как и гуманитарии, чувствуют необходимость формировать по Достоевскому нравственную опору развития отрасли в XXI веке [33].
И еще одно обстоятельство. А.Салуцкий и Л.Аннинский усомнились в том, была бы неизменной позиция Достоевского в контексте нашей современности. «Как повлияло бы создание атомной бомбы на философию Достоевского, доживи он до наших дней? Есть вопрос? Есть» [34]. Предполагается влияние ядерного феномена на мышление современных последователей и исследователей Достоевского. И это влияние мы видим на приведенных ранее примерах. Хотя, надо признаться, это довольно редкие примеры. Еще раз возвращаюсь к мысли: уместно и обратное. «Вселенная Достоевского» может и должна активно формировать социоядерную ментальность.

Источники информации:

1. Jaspers K. Die Atombombe und die Zukunft des Menschen: politisches Bewusstsein in unserer Zeit. Munchen, 1958, 506 s.
2. Степанян К. Достоевский — это писатель, который имеет «космическую» особенность // «Независимая газета», сайт «Имя России», 2009.
3. Доброхотов А.Л. Избранное. — М.: Территория будущего, 2008. 472 с.
4. Бердяев Н.А. Из записной тетради, в кн.: Дмитриева Н.К., Моисеева А.П. «Философ свободного духа (Николай Бердяев: жизнь и творчество)». — М.: Высш. шк., 1993. 271 с. — Интернет-версия.
5. Фудель С.И. У стен Церкви // газета «Тихоновский Благовест», № 11, 2007. — Интернет-версия.
6. Марсель Г. Ответственность философа в современном мире / Путь в философию. Антология. — М., 2001. С. 254–267. — Интернет-версия.
7. Солженицын А.И. Темплтоновская лекция. — Интернет-версия.
8. Кантор В.К. Что может дать Достоевский XXI веку // Dostojewskij-Tage 2006 in Dresden. Dostojewskij-Denkmals in Dresden durch Hern Prof. Georg Milbradt, Ministerprдsident des Freistaates Sachsen, anwesend Frau Angela Merkel, Bundeskanzlerin und Herr Vladimir Putin, Prдsident der Russischen Fцderation. 10.10. — 11.10. 2006. Dresden.
9. Рогозин Д.О. Речь о Достоевском. — Сайт Постоянного представительства России при НАТО, 21.11 2008.
10. Фридлендер Г.М. От «Подростка» к «Братьям Карамазовым» // Dostoevsky Studies, v.7, 1986. — Сайт The Department of Slavic Languages and Literatures, University of Toronto.
11. Померанц Г. Саморегулирующаяся вавилонская башня / Философско-культурологический семинар «РАБОТА ЛЮБВИ» (Цикл встреч 1996–2001 годов). — igrunov.ru
12. Карякин Ю.Ф. Уколы мысли // Новая газета, № 90, 2009. — Интернет-версия.
13. Карякин Ю.Ф. Достоевский и Апокалипсис. — Сайт «Русского переплета», 7.8.2001.
14. Карякин Ю.Ф. Зачем хроникер в «Бесах»? — Сайт «Русского переплета», 2.6.2001.
15. Карякин Ю.Ф. Дневник русского читателя // Октябрь, 1997, № 11. — Сайт «Журнальный зал».
16. Волгин И.Л. Улица Достоевского («Письма из Переделкина»). — Официальный сайт Игоря Волгина.
17. Волгин И.Л. Стихи: Гамлет, Меня пугают подражательством... — Официальный сайт Игоря Волгина.
18. Сараскина Л.И. Испытание будущим. Ф.М.Достоевский как участник современной культуры. — Сайт Государственного института искусствознания.
19. Татаринов А. Под знаком Апокалипсиса // Литературная Россия, № 23, 2007. — Интернет-версия.
20. Дудкин В.В. Достоевский — Ницше (Проблема человека). — Петрозаводск, 1994. 153 с.
21. Мельников М. Урок Достоевского от Хиллари Клинтон // Аргументы и Факты, 2009. — Интернет-версия.
22. Искандер Ф. Когда мысль опирается на палку — это хромая мысль // Новая газета. — Интернет-версия.
23. Абдрашитов А.В., Левин И.В. «Парадоксальность глубинного смысла» и ее раскрытие в концепции дополнительности (сопоставление описаний в квантовой физике и литературе) / Чтения им. В.И.Вернадского, 2002. — Интернет-версия.
24. Епископ Венский и Австрийский Иларион: «Достоевский — гигант, равного которому в истории русской литературы не было». — Официальный сайт Московской Патриархии, 15.11.2006.
25. Гусейнов В. Страничка редактора // Вестник аналитики. 2005, №1.
26. Сайт факультета глобальных процессов МГУ, 14.10.2009.
27. Рощина Л. Достоевский в диалоге культур // Голос России, 31.08.2009. — Интернет-версия.
28. Мармеладов Ю.И. Тайный код Достоевского. Илья-пророк в русской литературе. — С.-Пб, 1992. 144 с.
29. Материалы Старорусских традиционных чтений «Достоевский и современность», тома VIII, IX, X.
30. Каутман Ф. Достоевский в XXI веке// Достоевский и мировая культура. — 2000, № 15. С. 165–173.
31. Раевская М. Достоевский и Нечто // Независимая газета, 13.10 2004. — Интернет-версия.
32. Борисова В.В. Двадцать лет спустя: ретроспективный взгляд на Достоевские чтения в Старой Руссе / Достоевский и современность. Материалы XX Международных Старорусских чтений 2005 года. — Великий Новгород, 2006. С. 44–53.
33. Абу Мусаб Заркави. «Инквизитор твой не верует в Бога, вот и весь его секрет!» Ф. М.Достоевский // Сайт PRoAtom, 14.09.2007.
34. Салуцкий А.С., Аннинский Л. Из России, с любовью: роман о богоизбранности — М., 2006. 685 с. — Интернет-версия.