Фридрих фон Хайек. Судьбы либерализма в XX веке (перевод с английского). —
М.–Челябинск, 2009. 337 с.

Вопрос, заданный Йозефем Шумпетером в 1942 году, приобрел неожиданную актуальность и в наши дни. Мировой цивилизационный кризис заставил политиков и социальных мыслителей вновь вернуться к данной проблеме. Капитализм неслыханно для предшествующей истории развил производительные силы человечества, создал мощную техническую базу для благосостояния людей. Но вместе с тем вызвал истребительные войны, нанес сокрушительный удар природе, неслыханно девальвировал человеческие ценности. Может быть, капитализм уже исчерпал свой потенциал?
После неудачных реформ в нашей стране даже ленивый пытается пнуть либеральное сознание, поглумиться над реформаторами, высмеять идею рынка и рыночных отношений. Создается впечатление, будто сторонников либерального курса уже нет, толкуют о консерватизме, способном соединиться с модернизацией. Может быть, следует перечеркнуть либерализм как образ мысли и политики? Или либерализм — это еще не до конца реализованный проект? Работы Ф.Хайека написаны давно. Речь идет о мировом экономическом кризисе 30-х годов прошлого века и критике социализма. Не превратились ли они в анахронизм?
Судя по всему, нет. Дискуссии времен первой депрессии в США, в частности, между известным либеральным экономистом Фридрихом фон Хайеком и Джоном Кейнсом. Первый считал попытки конструирования социальной реальности с помощью государства «пагубной самонадеянностью человеческого разума». Второй возлагал на государство миссию спасения от депрессии и вывода экономики к более высоким рубежам. Разве не об этом идут споры сегодня — о возможностях саморегулирования рыночной экономики и роли в ней государства?
Мировой экономический кризис 1930-х годов, до основания потрясший хозяйственную систему западных стран, нанес тяжелый удар по неоклассической концепции стихийного рыночного регулирования капиталистической экономики, отвергающей вмешательство государства в процесс воспроизводства капитала. Этот кризис показал, что в новых условиях, для которых характерно резкое обострение конкурентной борьбы монополистических гигантов, свободное предпринимательство не в состоянии обеспечить нормальный ход экономического развития и неизбежно приведет рыночную экономику к краху.
Сборник исторических эссе выдающегося австрийского экономиста, лауреата Нобелевской премии Ф.Хайека и его воспоминания о своих учителях и коллегах — экономистах австрийской школы и европейских либералах первой половины XX века (К.Менгере, Й.Шумпетере, Ф.Визере, Л.Фон Мизесе, Б. де Жувенеле, Б.Леони и др.) имеет не только теоретическую ценность, но и в значительной мере злободневность. В нем рассказывается о развитии либеральных идей в Германии в начале и середине прошлого века. Однако все эссе связаны между собой темой, которую можно, видимо, сформулировать так — место истории и роли историков в выработке национального самосознания.
Материалы показывают, что Хайек понимал рынок не совсем так, как его современники, в том числе иначе, чем многие защитники капитализма. С точки зрения Хайека и австрийской школы в целом, экономическая теория изучает процесс координации, или согласования, планов. Только изучая социальный порядок, мы можем понять, как и почему работает рынок и почему усилия по созданию общества без рынка обречены на провал. По сути, под названием неолибералистов выступала не одна, а несколько школ.
К данному течению принято относить чикагскую (М.Фридмен), лондонскую (Ф.Хайек), фрайбургскую (В.Ойкен, Л.Эрхард) школы. Всех их объединяет скорее общность методологии, а не концептуальные положения. Одни из них придерживаются правых (противники государства, проповедники абсолютной свободы), другие — левых (более гибкий и трезвый подход к участию государства в экономической деятельности) взглядов. Сторонники неолиберализма обычно выступают с критикой кейнсианских методов регулирования экономики. Некоторые из них, например, Н.Бэрри, А.Лернер, отвергают не только кейнсианские, но и монетаристские рецепты, обвиняя эти школы в увлечении макроэкономическими проблемами в ущерб микроэкономике. Экономисты-неолибералы уделяют первостепенное внимание поведению отдельного человека, экономике фирмы, решениям, принимаемым на микроуровне.
Хайек подробно характеризует австрийскую экономическую школу. Он называет имена, труды, рассматривает эволюцию взглядов отдельных экономистов. Ученый пишет:
«Главным достижением теории австрийской школы, таким образом, стало то. что она помогла прояснить неизбежные различия между науками, изучающими сравнительно простые явления (вроде механики, которая, безусловно, первой достигла прямых успехов, а потому и рассматривалась в качестве парадигмы, обязательной для копирования другими науками), и науками о чрезвычайно сложных явлениях или о структурах, испытывающих влияние большего количеств а фактов, чем доступно охвату ученых наблюдателей, и состоящих из объектов не физически наблюдаемых, но теоретически мыслимых другими людьми» (с. 72).
Австрийская школа, вопреки распространенному мнению, при рассмотрении технической структуры производства всегда уделяла особое внимание тщательному изучению причинной связи между человеческими потребностями и средствами их удовлетворения. В результате в экономической теории возникло разделение благ первого, второго и третьего порядка, а также идея дополнительности различных благ. Ф.Визер никогда не уделял особого внимания методологии как отдельной дисциплине и едва ли даже изучал соответствующую литературу. Он всегда сожалел, что К.Менгер отдал прояснению методологических вопросов столько энергии. Однако именно методологическая сторона австрийской школы представляет сегодня наибольший интерес. Визер показал, что субъективная оценка наиболее значима не только в упрощенной ситуации Робинзона Крузо, но и в гораздо более сложной ситуации общественного хозяйства.
Рецензируемая книга показывает, что, в конечном итоге, судьбы либерализма зависят от объективности историков и от «возможности истории, которая была бы написана не ради прислуживания особым интересам». Ф.Хайек решает следующую интеллектуальную задачу: как совместить «верховенство истины» как критерий для всех историков с неопределенностью событий, которые приходится изучать экономистам? По его мнению, экономист, который является только экономистом, не может быть хорошим экономистом.
В наши дни много говорят и пишут о необходимости антропологизации экономики, то есть учете чисто человеческих факторов в движении обезличенных экономических величин. Работа Л.Мизеса «Человеческая деятельность», о которой пишет Ф.Хайек, в значительной мере соответствует этой тенденции. «Наша способность «понимать» действия человека, несомненно, увеличивает объем информации, который может быть использован для объяснения, причем информации такого рода, которую мы не имеем в случае неодушевленных объектов…» (с. 181).
О Йозефе Шумпетере сказано мало, поскольку тот отошел от принципов австрийской школы. Однако отмечено, что энтузиаст макроэкономического движения был автором одного из самых отчетливых изложений идей «методологического индивидуализма» австрийской школы. Шумпетер презрительно отзывался об идеях XIX века — либерализме, индивидуализме, свободном рынке. Но он понимал, что энергия капиталистического развития истощается, потому что современное государство способно разрушить или парализовать его движущие силы.
Вторая часть книги посвящена судьбам либерализма. Хайек анализирует книгу Е.Вермейля «Три рейха в Германии». По мнению автора, сравнение Германии и России в этой книге представляет собой маленький шедевр. Но в книге говорится о фундаментальном различии между национальными чувствами немцев и большинства других народов. «Если англичанин, француз или американец по какой-либо причине захочет быть в большей степени англичанином, французам или американцем, он посмотрит на них и постарается быть похожим на них. С немцем все иначе: он придумывает теорию о том, каким должен быть немец, и затем пытается соответствовать (или не соответствовать) своему идеалу, сколь бы это ни отличало его от его соотечественников» (с. 264).
Книга Ф.Хайека содержит немало обобщающих выводов. Он отмечает, что политическая философия не может основываться исключительно на экономической теории. Иначе говоря, ее нельзя сформулировать исключительно в экономических терминах. Автор убежденно пишет о том, что потребность в международной встрече представителей разнообразных областей науки кажется настоятельной. Он отмечает также, что многие элементы либеральных теорий способны увести их адептов в тенета социализма или национализма. Весьма значимо, что Хайек говорит о необходимости интеллектуального смирения, которое является сущностью истинного либерализма. Он решительно отвергает умственное высокомерие.
Книга является ценным источником по истории европейского либерализма, европейской социальной и политической мысли, а также по истории европейского общества начала и середины прошлого века. В наши дни идет поиск универсальной социальной модели, которая могла бы вобрать в себя элементы различных концепций — либеральных, консервативных, социалистических, леворадикальных. Вместе с тем заметно, что разные страны колеблются между саморегулированием экономики и господством государства. В условиях кризиса наибольшие упования связаны с возможностью государственного вмешательства в экономику. Может быть, именно поэтому не стоит хоронить либеральные идеи и осуждать их за многочисленные ошибки.
Не исключено, что маятник качнется в другую сторону, и вновь понадобится серьезное и ответственное изучение основ экономической теории либерализма. Еще возможны прорывы как в сфере технологии, так и в области человеческих отношений. Книга поэтому может оказаться востребованной для политиков, экономистов, историков, которых интересуют судьбы либерализма.