Неизвестные страницы Второй мировой войны

Как известно, Америка вступила во Вторую мировую войну после внезапного удара, нанесённого японцами, дальневосточными союзниками нацистской Германии, по военному оплоту США в Тихом океане — Перл-Харбору (Гавайи) 7 декабря 1941 года. На следующий день перед конгрессом выступил президент США Франклин Делано Рузвельт. Он дал свою оценку происшедшему в Перл-Харборе: «7 декабря 1941 года — дата, которая войдет в историю как символ позора. Соединенные Штаты были атакованы внезапно и преднамеренно военными кораблями и самолетами императорской Японии».
Однако у этой истории есть и продолжение. Ее следы привели в нашу страну, в частности, на Дальний Восток и Урал. Об этом — эксклюзивное документальное повествование, в котором многие факты оглашаются впервые.

В ходе начавшейся войны на Тихом океане президент и верховный главнокомандующий Ф. Д. Рузвельт, дабы как-то поднять престиж Америки и вселить уверенность в американскую нацию и ее вооруженные силы после трагедии Перл-Харбора, принял решение нанести ответный удар по Японии. Рузвельт исходил из того, что надо было показать Токио: агрессия не останется безнаказанной.
Руководствуясь указанием президента, военное командование США разработало чрезвычайно сложную с чисто военной точки зрения операцию. Суть ее: нанести воздушный удар по столице и другим крупным городам Страны восходящего солнца, показав тем самым, что Вашингтон не забыл и не простил японцам удара по Перл-Харбору.
Но риск воздушного удара по Токио был в то время огромен. Дело в том, что американская стратегическая авиация из-за массированной военной экспансии Японии в Азиатско-Тихоокеанском регионе не имела своих баз на материковом, западном побережье Тихого океана и на островах. Тогда в Пентагоне решили нанести удар по японской столице сухопутными бомбардировщиками, разместив их на авианосце. Рузвельт был в курсе разрабатываемой операции и одобрил ее как верховный главнокомандующий.
Однако в этом дерзком плане были как свои плюсы, так и минусы. Плюсы в том, что у сухопутных бомбардировщиков дальность действия, бомбовая нагрузка были намного больше, чем у авианосных машин. А посему армейские самолеты В-25 «Митчелл», выбранные для этой миссии, могли взлететь с борта авианосца за 500 миль от японского берега, дабы обеспечить скрытность подлета. В самолетах оборудовали дополнительные баки для горючего, а каждая боевая машина приняла на борт около тонны бомбового груза.
Минусом же были слишком большой взлетный вес и габариты «Митчеллов» для взлетной палубы «Хорнета», избранного для этой миссии. Вернуться на авианосец после выполнения задания «двадцать пятые» уже не смогли бы: для посадки такого типа самолетов на палубе не было соответствующего оборудования. К тому же им просто не хватило бы горючего на обратный путь к авианосцу, который после старта «Митчеллов» должен был немедленно взять курс на восток. Но, так или иначе, на новейшем по тому времени авианосце «Хорнет» (командир Марк Митшер) умудрились разместить целую группу из 16 машин В-25. При этом взлет тщательно отрабатывался на суше, на ограниченном по площади участке, контуры которого соответствовали габаритам палубы «Хорнета».
Командиром авиагруппы был назначен подполковник Джеймс Дулиттл. В 1930-е годы американцы хорошо знали его как пилота скоростных гоночных самолетов. Стоит хотя бы кратко рассказать об этой незаурядной личности.
Подполковник (впоследствии генерал-лейтенант ВВС армии США) Джеймс Дулиттл родился на излете позапрошлого века — 14 декабря 1896 года. Учился в университете штата Калифорния. Службу в армии начал в октябре 1917 года как курсант-авиатор. Защитил степени магистра и доктора в 1924 и 1925 годах соответственно. В 1930 году ушел в запас, а в 1940 году вновь был призван в действующую армию. После бомбардировки Токио командовал 12-й, 15-й, 8-й воздушными армиями, стратегическим авиационным объединением в Северной Африке. Награжден высшими боевыми наградами. Всего три года не дожил до своего столетия — его не стало в 1993 году...

На гребне штормовых волн

Итак, миссия подполковника Дулиттла (во избежание утечки информации она готовилась в обстановке строгой секретности) началась 18 апреля 1942 года. Вот как описывает ее начало американский исследователь К. Рейнольдс, автор книги о Дж. Дулиттле:
«С полностью отклоненными закрылками, с ревущими на полном газу двигателями самолет ринулся вдоль палубы, прямо на гребни штормовых волн. Все замерли, следя за взлетом. Если не взлетит Дулиттл, не взлетит никто. Но самолет оторвался от палубы, почти касаясь колесами волн, круто взмыл вверх, словно убегая от гребней. Вздох облегчения вырвался у всех...».
После нанесения удара самолеты должны были приземлиться на аэродромах материкового Китая. Но, как говорится, гладко было на штабной бумаге. Уже на подходе к японским берегам японское патрульное судно засекло самолеты США и успело сообщить об этом, хотя и было тут же потоплено американцами. Чтобы упредить появление японских сил, ответственный за проведение операции адмирал Уильям Хелси (по прозвищу Бык) приказал Дулиттлу поднять самолеты с палубы «Хорнета» в воздух ранее намеченного срока.
 Авианосец и корабли сопровождения, развернувшись, стали быстро уходить из района, где были обнаружены японским судном. А бомбардировщики успели на малой высоте незамеченными подойти к Токио, сбросить бомбы на столицу и соседние города. Но эффект воздушной атаки был больше психологический, нежели материальный: для японцев атака с воздуха была совершенно неожиданной и вызвала массовую панику. Престиж императорского флота и авиации уже не представлялся таким неколебимым, как после Перл-Харбора. Так что это была первая бомбардировка столицы Японии в ходе войны на Тихом океане. (Пик воздушных ударов пришелся на весну 1945 года, когда Токио был фактически сожжен американской авиацией.)
Однако из-за встречного ветра, вызвавшего перерасход горючего, перегруженности самолетов и дальности маршрута, превышавшей все мыслимые пределы, ни один из 16 бомбардировщиков до аэродромов на китайской территории не добрался. Впрочем, из-за экстремальных условий рейда пилоты на это и не рассчитывали.
А теперь, уважаемые читатели, перенесемся мысленно к нашему времени, к событию, которое произошло спустя полвека после налета на Токио с авианосца «Хорнет».

Мадам Бао едет в Америку, а Роберт Бессет пишет в Россию

В 1992 году в Соединенных Штатах с большой теплотой принимали группу пожилых китайцев. Факт несколько необычный, учитывая, что отношение к иностранцам за океаном традиционно сдержанное. А тут китайцы, да еще совсем старые — на восьмом десятке. Встречу с ними смотрела по телевидению вся страна. Седовласые джентльмены-янки старались предугадать каждый шаг, каждое желание пожилой гостьи — мадам Чжао Бао. Картина была очень трогательной...
Чем же было вызвано такое небывалое, на общенациональном уровне, внимание к гостям из Китая — страны, отношения с которой у США тогда были, мягко говоря, далеко не идеальными? Дело в том, что ровно за полвека до этого «исторического» визита китайцев именно они участвовали в спасении нескольких десятков американских военнослужащих, волею судеб оказавшихся на территории Китая, оккупированной японцами. А подобные благородные поступки, когда речь идет о спасении американских граждан, тем более военнослужащих, высоко ценят и администрация США, и Пентагон, и общественность.
Итак, большинству участников рейда на Токио повезло: приземлились на местности, не контролируемой противником, и ушли к партизанам, затем сражались в их рядах. Судьба же остальных пилотов сложилась драматически: часть самолетов упала в море или разбилась на суше, другие попали в районы, оккупированные японцами. Восемь пилотов были взяты в плен японцами, трое из них казнены, один умер.
И все же, несмотря на все превратности судьбы, из 80 членов экипажей 71 человек тогда остался жив, из них 40 дожили до 1990-х годов. Многие летчики, оказавшись в незнакомой стране, где шла война, выжили только потому, что им помогли простые китайцы. Некоторых из них и пригласили на торжества в США.
 Среди приглашенных оказалась и мадам Чжао Бао. Она прятала американских летчиков одного из экипажей в своем доме, хотя и знала, чем это грозило ей и ее семье со стороны японцев. А другой гость, доктор Чен, оказывал раненым пилотам медицинскую помощь. Бывший фермер Лю Фан провел группу американцев через местность, занятую врагом, и помог избежать встречи с японским патрулем.
А как сложилась судьба командира авиагруппы подполковника Дулиттла? Он, как и еще 64 пилота, участвовал в боевых действиях против японцев в рядах китайских партизан, потом снова воевал в авиации, стал в последующем генерал-лейтенантом.
 Однако эта история имеет и неожиданное продолжение, и нити ее ведут через границу в нашу страну. В том же году, когда в США проходили юбилейные мероприятия и чествование китайских гостей, один из американских ветеранов Второй мировой войны, майор ВВС Роберт Бессет (в отставке), прислал в редакцию газеты «Известия» письмо с просьбой выяснить судьбу бомбардировщика В-25В, приземлившегося после бомбардировки Токио на советском Дальнем Востоке. Командиром экипажа этой машины (бортовой номер 02242) был капитан Эдвард Йорк. По свидетельствам его подчиненных, через некоторое время после приземления самолета на аэродроме его уже не было. Куда он делся, ни американцам, ни местному советскому военному персоналу не объяснили.
Значит, если судить по письму майора, один из бомбардировщиков «Митчелл», бомбивший Токио, ушел не в Китай, а на север, на советскую территорию? Но почему же тогда в нашей стране широкая общественность об этом ничего не знает? Даже центральная газета «Известия», поместившая письмо американского ветерана, располагая, казалось бы, большими возможностями для журналистского расследования по упомянутому майором Бессетом факту, соответствующий материал готовить не стала. Не откликнулись на письмо из-за океана ни официальные власти, ни российские ветераны. Почему? Какие тут могут быть секреты? Или были иные причины для молчания?
Так куда все-таки делся «Митчелл», о котором шла речь? Пусть майор Роберт Бессет и другие американские ветераны Второй мировой войны не думают ничего плохого о таинственном исчезновении американского бомбардировщика на советской территории. По мнению многих военных историков и специалистов-авиаторов, самолет, скорее всего, был отправлен на фронт и использовался в боях с люфтваффе. Это мнение основано на том, что к лету 1942 года обстановка на Восточном фронте была очень сложная. Красная Армия оставила Харьков, а гитлеровские армады упорно рвались к Волге, к Сталинграду. А у нас в то время в строю было всего 6–8 «Митчеллов». Однако пока не будем считать вышеприведенное мнение о судьбе В-25В, пилотируемого капитаном Йорком, окончательным...
Первая партия «Митчеллов» поступила в СССР морским путем уже в конце 1941 года. Наши летчики высоко отзывались о качестве, надежности и боевой мощи «двадцать пятых». Первоначально машины использовались в дневное время для огневой поддержки сухопутных войск. Но позднее, с учетом боевых качеств «двадцать пятых» — в частях авиации дальнего действия. Там они исправно несли службу и после окончания войны — до 1952 года, когда «американцев» заменили отечественными Ту-4.
«Митчеллы» получили свое наименование в честь американского генерала, много сделавшего для развития военной авиации своей страны в 30-е годы ХХ столетия. Собирались эти самолеты на заводах корпорации «НортАмерикэн». Причем собирались преимущественно женскими руками — большинство мужчин мобилизовали в армию.
В-25 «Митчелл» (их было несколько модификаций — с индексами А, В, С, D, H, J) — самый массовый двухмоторный бомбардировщик ВВС армии США. Но больше всего американская авиапромышленность выпустила машин с индексом J — 4390 единиц. Общее же количество произведенных В-25 составило 9889 самолетов, причем последний из них был передан в войска в октябре 1945 года. Этот замечательный во всех отношениях самолет оснащался двумя радиальными двигателями Райта мощностью 1700 лошадиных сил каждый. Экипаж — 5–6 человек, максимальная скорость — 483 км/ч, максимальный взлетный вес — 12,9 тонны, высота полета — 7 км, дальность действия — 2170 км с бомбовой нагрузкой 1,36 тонны. Размах крыльев — 30,66 м, длина — 16 м, высота — без малого 5 м.
Поражает (даже по нынешним меркам) боевая мощь «Митчелла». На машинах с индексами А, В устанавливался один 7,62-мм пулемет в носовой части, а в верхней и нижней башенных установках находились по два пулемета калибра 12,7-мм. Еще более мощное вооружение было у штурмового варианта машины (серии G, H и J): 75-мм танковая пушка и три башенные установки с пулеметами калибра 12,7-мм! Более 800 этих мощных и надежных машин разных модификаций поступили в ВВС Красной Армии по ленд-лизу.
И все-таки какова же судьба экипажа «Митчелла» да и самого самолета, который после нанесения удара по Токио в составе авиагруппы подполковника Дулиттла ушел на север, в СССР?

«Нарушители госграницы»

О том, что в годы войны на юге советского Дальнего Востока совершил посадку американский бомбардировщик, мы впервые услышали много лет назад, будучи в тех краях. Правда, в то время попытки разузнать что-либо подробнее у знающих людей наталкивались на глухую стену молчания или холодного отчуждения. Позже стало понятно, что действительно были причины не распространяться о советском этапе необыкновенной одиссеи экипажа В-25В под командованием капитана Э. Йорка. Хотя, по большому счету, военной тайны (по крайней мере, уже в то время) в этой истории не было. А виной всему — факторы международно-правового и военно-дипломатического характера, к которым мы еще вернемся.
Об обстоятельствах приземления «Митчелла» на военном аэродроме Унаши (юго-восточная часть Приморского края) нам стало известно от одного из офицеров, который в свое время служил в дислоцировавшейся там авиачасти. Да, американский самолет приземлился именно там, а не под Владивос-током, как поначалу полагали летчики.
Вести же поначалу поиск было затруднительно не только потому, что в далекий Приморский край из Москвы не налетаешься, но и в связи с тем, что аэродрома с таким экзотическим названием на картах нет. Бывшие Унаши сегодня — это крупный международный аэропорт для обработки и переброски грузов и пассажиров из Европы в страны Азиатско-Тихоокеанского региона и обратно. Аэропорт был задуман таким в начале 1990-х годов по конверсионной программе для российского Дальнего Востока. Сегодня объект носит романтическое название Золотая Долина.
Но тогда, в сорок втором, американскому экипажу было не до романтики. Отбомбившись, летчики, по их версии, решили уходить из района Токио на север в сторону Владивостока из-за неблагоприятных метеоусловий и критического перерасхода горючего — до Китая они просто не дотянули бы. Хотя, как позднее выяснилось, командир экипажа капитан Эдвард Йорк был предупрежден командиром авиагруппы подполковником Джеймсом Дулиттлом о нежелании (в то время) советской стороны принимать американские боевые самолеты в случае, если бы они попали в форс-мажорную ситуацию: авария, непогода и т. п.
Вечером 18 апреля 1942 года стрелки на часах Н-ского поста службы ВНОС (воздушного наблюдения, оповещения и связи) Тихоокеанского флота показывали начало шестого по местному времени, когда бойцы обнаружили заходивший со стороны моря неизвестный самолет. Но ни наблюдатели, ни другие службы ПВО и ВВС флота, а также погранвойск, особой тревоги не испытывали. Дело в том, что в условиях облачности силуэт «Митчелла» походил на очертания советского бомбардировщика Ил-4. Это сходство поначалу подействовало успокаивающе на дежурные подразделения. Но самолет продолжал углубляться в нашу территорию, не реагируя на радиозапросы.
В 17 часов 22 минуты капитан Йорк, наконец, увидел подходящую взлетно-посадочную полосу. Это и был аэродром Унаши, на котором базировался 39-й отдельный полк авиации Тихоокеанского флота. На перехват «Митчелла» вылетел опытный летчик, командир звена старший лейтенант Александр Луговой. Его истребитель И-15 огня по нарушителю не открывал, пилот видел: неизвестный самолет, проскочив между двумя сопками в опасной близости от них, пошел на посадку. К тому же Луговой заметил американские опознавательные знаки: союзники! (События разворачивались в районе, где сейчас находится крупный портовый город Находка, построенный уже после войны). Можно представить удивление советских морских летчиков и наземного персонала, когда на полосе (буквально на последних каплях горючего!) приземлился американский бомбардировщик, а из люков появились усталые пилоты в коротких кожаных куртках с меховыми воротниками. Со времени взлета с палубы авианосца «Хорнет» до приземления на советской территории они провели в воздухе более девяти часов. Но из-за сильнейшего физического и нервного напряжения, постоянного ощущения опасности эти долгие девять часов показались экипажу «Митчелла» вечностью.
Американцев встретили очень тепло. С ними, как мог, переговорил и старший лейтенант Луговой. После официальных взаимных представлений их пригласили в летную столовую, где накрыли столы и отметили окончание воздушной одиссеи широким русским застольем. А после заздравных тостов пошли вопросы: когда же, господа союзники, вы откроете второй фронт? Знали бы захмелевшие от русской водки и пережитого «господа союзники», что их одиссея в России только начинается...
Капитан Йорк через переводчика попросил офицеров штаба флотской авиации, прибывших в Унаши, помочь заправить самолет, чтобы уже утром он смог взять курс на Китай, где по расчетам (теоретически) могли совершить посадку другие бомбардировщики, участвовавшие в миссии подполковника Дулиттла. Такая помощь американцам была обещана.
Естественно, наших офицеров очень интересовал вопрос: откуда прилетели янки? У карты капитан Йорк неопределенно махнул рукой в сторону Аляски. Но даже людям, не очень искушенным в воздушной навигации, было ясно, что преодолеть такое огромное расстояние без дозаправки было бы невозможно. И когда один из штабных офицеров прямо спросил Йорка, не участвовал ли его экипаж в налете на Токио, американец отпираться не стал...
Было поздно, страшная усталость клонила гостей в сон, и они отправились отдыхать в полной уверенности, что утром улетят в Китай. Однако дальнейшие события стали развиваться совсем не так, как рассчитывали американцы, командование авиачасти в Унашах и представители штаба ВВС Тихоокеанского флота. Сутки уже были на исходе, когда на аэродром прибыл представитель пограничных войск (тогда они входили в состав НКВД — Народного комиссариата внутренних дел). Офицер потребовал выдать ему американцев для допроса как «иностранных нарушителей государственной границы».
По существу, пограничник был прав: налицо несанкционированное пересечение, то есть нарушение воздушной границы СССР, а с «нарушителями» чуть не братание устроили. Поразительная политическая близорукость и беспринципность! Однако летчики не согласились на выдачу своих американских гостей, сославшись на то, что это прерогатива вышестоящего командования. Да и как потом смотреть в глаза попавшим в беду коллегам? Людям, с которыми только что поднимали тосты за Сталина, Рузвельта, за будущий второй фронт против фашистской Германии.
Но пока шли препирательства между представителем погранвойск и авиаторами, сообщение о посадке американского самолета достигло Москвы. Оттуда поступила команда: отправить нежданных иностранцев в Хабаровск, в штаб Дальневосточного фронта. Американцы же никак не могли уразуметь, что случилось: ведь им обещали помочь улететь, а тут все так резко изменилось. Но ничего не поделаешь... В Хабаровске пилотов допросили и потом объявили, что они интернированы и будут направлены вглубь России.

Письмо начальнику Генштаба и международно-правовая коллизия

Долгие годы в архиве Министерства обороны безмолвно хранился любопытный документ, который спустя полвека после окончания войны обнаружил военный историк Андрей Почтарев. Это письмо американского летчика начальнику Генерального штаба Красной Армии генерал-полковнику Александру Михайловичу Василевскому:
«Дорогой сэр! Мы с большим интересом следим за героической борьбой Красной Армии, — пишет американский офицер. — Каждый советский гражданин должен чувствовать большую гордость за ее успехи. Но чем дольше мы сидим здесь, бездеятельно следя за борьбой, тем больше у каждого из нас, пяти интернированных здесь, растет ощущение собственной бесполезности в нашей общей борьбе... Теперь же, когда войска нашей страны все больше втягиваются в борьбу, я уверен, что мы могли бы принести большую пользу в Африке, например, чем здесь.
Я уверен, что квалифицированные экипажи бомбардировщиков все еще нужны. Не считаете ли Вы возможным, принимая во внимание эти обстоятельства, освободить нас для участия в активной борьбе где-либо? Если же это абсолютно невозможно, то мы хотели бы использовать этот опыт здесь, для подготовки экипажей имеющихся у вас (американских) бомбардировщиков, в частности для доставки ими войск. Я взываю к Вашему чувству реализма. Ведь не думаете же Вы, что при подобных обстоятельствах японцы за бомбардировку советской территории германским экипажем, приземлившимся в Японии, держали бы его под стражей? Не думаю, что в это можно поверить.
Искренние пожелания успехов в новом году».

Это письмо написал начальнику Генштаба майор Эдвард Йорк. Да-да, уже не капитан, а майор, командир того самого «Митчелла», который в апреле 1942 года участвовал в рейде на Токио и единственный из авиагруппы Дулиттла приземлился на советском аэродроме Унаши. За это время Йорк получил очередное звание, о чем и был официально уведомлен американским посольством в Москве.
В январе 1943 года письмо поступило в Генеральный штаб из самой что ни есть глуши — городка Оханск, что в Молотовской (ныне Пермская) области. Городок небольшой, но с богатой историей: основан в 1781 году уральскими купцами и был известен как торговый центр. Именно там, в Оханске, подальше от крупных промышленных центров, где могла действовать германская и японская агентура, и содержались американские летчики с самолета под номером 02242. Это были командир экипажа: первый пилот майор Эдвард Йорк, второй пилот лейтенант Роберт Эмменс, штурман-бомбардир лейтенант Норман Херндон, бортинженер штабной сержант Теодор Лабэн, воздушный стрелок сержант Дэвид Пол...
То, что произошло с сослуживцами Эдварда Йорка после пересечения воздушной границы СССР и приземления на нашей территории, — следствие непростой ситуации с международно-правовой точки зрения. Несмотря на то, что Япония совершала постоянные военные провокации против СССР, топила наши суда, Москва, тем не менее, стремилась строго соблюдать Пакт о нейтралитете, заключенный с Токио 13 апреля 1941 года. Статья вторая этого документа гласила: «В случае, если одна из Договаривающихся Сторон окажется объектом военных действий со стороны одной или нескольких третьих держав, другая Договаривающаяся Сторона будет соблюдать нейтралитет в продолжение всего конфликта».
Неудивительно, что Токио, получив кое-какую информацию об экипаже Йорка, запрашивало об этом советскую сторону.
Но в то же время СССР и США являлись союзниками по антигитлеровской коалиции, и наша страна получала крупную материальную помощь по ленд-лизу, включая и поставки авиационной техники!
 Подобная двойственность положения, в котором оказались летчики американского бомбардировщика, не могла не повлиять на почти полное отсутствие информации об их пребывании в нашей стране в годы Второй мировой войны. Хотя краткое сообщение о приземлении самолета, сбившегося с курса, на территории Приморского края появилось 25 апреля 1942 года в центральных советских газетах «Правда» и «Красная звезда».

Почему посол США благодарил Сталина

И. Сталин и Ф. Рузвельт, первые лица СССР и США, полностью были в курсе произошедшего с «Митчеллом». 23 апреля 1942 года советский руководитель в беседе с американским послом адмиралом Уильямом Стэндли официально сообщил об инциденте с самолетом. Сталин сказал, что мы были вынуждены интернировать экипаж. В настоящее время, подчеркнул Верховный Главнокомандующий, летчики находятся на свободе, в хороших условиях. В заключение беседы посол поблагодарил Сталина «за большую заботу об американских летчиках».
Но вернемся к периоду пребывания Йорка и его подчиненных на Урале.
С помощью жителей Перми — замечательной семейной пары Сергея и Татьяны Федотовых, а также местного краеведа и журналиста Григория Трясцына — удалось узнать: в Оханске проживает Татьяна Курносова, которая хорошо помнит американцев. Сергей Павлович выделил свою машину с водителем, и вьюжным февральским утром мы отправились в неблизкий путь в Оханск. Долго кружили по старым улочкам, расспрашивали местных жителей. Наконец, вот он, нужный нам двухэтажный бревенчатый дом. Дверь нам открыл сын Татьяны Яковлевны, уже и сам почтенного возраста.
Американцы провели в городе семь месяцев, и Татьяна, вдова командира Красной Армии, поддерживала с ними дружеские отношения, помнит многие эпизоды тех далеких лет. С ней, симпатичной, судя по сохранившимся фотографиям, молодой женщиной, американцы познакомились в спецмагазине, где она работала продавцом. Покупали сигареты, консервы, шоколад — это помимо того, что им было положено по нормам снабжения офицеров Красной Армии.
Летчики жили в большом бревенчатом доме, где их обслуживали повар, официантка и домработница. Американцы свободно общались с местными жителями, даже научились немного говорить по-русски. Ходили без охраны. Но их «курировали» три наших офицера, присланные из Москвы. Вместе с Татьяной пилоты бывали на танцах, приходили к ней в гости на чай и пельмени. Очень любили смотреть наши фильмы «Волга-Волга», «Веселые ребята». Летчики, вспоминает Татьяна Яковлевна, были очень вежливы и обходительны, ходили в отутюженной, хотя уже не новой форме. Но сильно скучали по дому, по родине.
Учитывая жалобы «гостей» на суровый климат (сорокаградусные морозы зимой), экипаж майора Йорка в 1943 году перевели на юг — под Ташкент. Там они некоторое время, как и хотели, обслуживали американские самолеты, поступавшие в СССР по ленд-лизу.
И только спустя 14 месяцев после начала одиссеи «Митчелла» экипажу «предоставили возможность» перейти границу в соседний Иран, где в ту пору, наряду с советскими частями, находились и военные контингенты США и Великобритании. «Освобождение интернированных военнослужащих США, участвовавших в войне с Японией, было серьезным делом для советского правительства и всех союзников, поскольку это могло стать серьезным поводом к преждевременному военному столкновению Японии с Советским Союзом, — писал впоследствии глава американской военной миссии в Москве генерал-майор Дж. Дин. — Так или иначе, маршал Сталин решил пойти на риск».
Из Ирана «бежавшие» летчики кружным путем через страны Ближнего Востока, Африки и Латинской Америки вернулись на родину в США, обогнув, таким образом, почти весь земной шар. Их как национальных героев принимал в Белом доме президент и верховный главнокомандующий Рузвельт. Об этом рассказывают кадры документальной кинохроники. Спустя несколько месяцев из лагеря под Ташкентом был организован еще один «побег» американских летчиков через советско-иранскую границу в соседний Иран. В целом же счет военнослужащих ВВС США, кто по разным причинам, в первую очередь из-за аварийных посадок, за все годы войны шел на сотни. Только в Приморском крае с 1943 по 1945 год совершили посадку 37 американских самолетов с 291 членом экипажа. Последние полсотни американских пилотов были вывезены из-под Ташкента в августе сорок пятого — уже легально, через Европу. В то время СССР, верный своим союзническим обязательствам, уже вступил в войну с Японией.
В Советском Союзе вся эта история долгие послевоенные десятилетия была под завесой молчания. За океаном же из-за утечек в прессу американское военное командование тогда же, в августе сорок пятого, подготовило пресс-релиз, который начинался такими словами: «Теперь, когда СССР объявил войну Японии, стало возможным рассказать об одной из самых секретных историй войны».
Что же касается американского самолета с бортовым номером 02242, на котором экипаж Йорка участвовал в рейде на Токио, то его судьбу помог выяснить офицер штаба Тихоокеанского флота капитан 1 ранга Владимир Плотников. Он любезно пригласил меня к себе домой в гости, и мы весь вечер беседовали о «Митчелле». Целых 7 лет американский сухопутный бомбардировщик находился в составе авиации флота, использовался как учебный самолет. И только в 1950 году был разобран на переработку.
А из всего экипажа, по некоторым данным, до начала XXI века дожил только Дэвид Пол...

P. S. Налет на Токио американских сухопутных бомбардировщиков, взлетевших с авианосца, показан в американском фильме «Перл-Харбор» (режиссер Майкл Бэй, автор сценария Рэндолл Уоллес, 2001 год). Однако зрители воспринимают эту сцену как вымышленную...